— Надеюсь, ты не пытаешься подкупить меня всей этой роскошью? — сказал Натан, усаживаясь за стол. — Ты знаешь, я не привык проводить время в кабинетах.
Муса закурил сигарету и бросил пачку Натану, который вытащил оттуда одну сигарету для себя.
— Загляни в средний ящик, — сказал он. — Там лежит досье. — Муса подождал, пока Натан вынет оттуда коричневую папку. — Мы нашли нить, ведущую к просирийскому палестинцу, которого Нечистая Игра упоминает в своем донесении.
— Ты имеешь в виду Лиса? — спросил Натан.
— Вот именно. Ребята из отдела научных изысканий с помощью компьютера установили, что кличка Лис фигурирует и в другом досье.
— Что ты хочешь сказать?
— Что в одном из досье упоминается палестинец, который работал под руководством Лиса.
— А на самого Лиса досье нет?
— Нет. О нем ничего не известно.
— Стало быть, это досье человека, который работал под его руководством? — спросил Натан, открывая папку.
— Верно. Люди из отдела научных изысканий говорят, что этот человек, по всей видимости, работает у Лиса связным между ним и некоторыми палестинскими группами в Европе.
— Откуда они почерпнули эту информацию?
— Сработало подслушивающее устройство, установленное датской секретной службой для нас в Палестинском доме в Копенгагене. Счастливая случайность.
— Это напоминает мне песню о девушке, которая знала человека, который знал девушку, которая танцевала с принцем.
Оба рассмеялись.
— Пока мы ничем больше не располагаем, — сказал Муса. — Придется извлечь все, что можно, из этой скудной информации.
Натан, кивнул.
— Я как раз думал, не можешь ли ты запросить у немецких секретных служб сведения об офицерах Штази, которые занимались ближневосточными делами, в основном связанными с террористами. Видишь ли, — он положил папку на стол, — я думаю, что офицер Штази, о котором слышал Нечистая Игра, имел в свое время контакты на Ближнем Востоке, это-то и позволило ему перекинуться к сирийцам после ликвидации Восточной Германии.
— Я уже наводил справки, — сказал Муса, затянувшись сигаретой. — Но у меня создалось впечатление, что немцы не располагают интересующими нас сведениями о Штази. Нам удалось только получить от них обещание, что они пришлют несколько папок, которые могут нам пригодиться. Они сказали, что, к счастью, а может и к несчастью, тот человек, который мог бы представить для нас интерес, покончил с собой, когда пришли его арестовывать.
— Значит, ты принесешь мне эти досье?
— Конечно.
Помолчав, Натан добавил:
— Я хотел бы так же получить досье офицера, который покончил с собой.
— Посмотрю, что можно сделать. — Муса что-то записал в маленький блокнот, который он держал в кармане рубашки.
— Уточним только одно, — сказал Натан, снова беря досье. — Этот Халим Нафси связной Лиса; руководителя новой террористической палестинской группы, упоминаемой Нечистой Игрой?
— Да, и мы знаем, где этот Халим сейчас находится.
— Он в Пирее. — Муса встал и начал расхаживать по комнате. — Пожалуйста, обещай, что ты ничего не предпримешь, предварительно не посоветовавшись со мной. Я хочу, чтобы эту игру мы разыграли по всем правилам.
— По каким правилам? У нас нет никаких правил. Только вчера ты призывал меня пустить в ход все свое воображение. Зачем все это?
— Ты прекрасно знаешь, черт побери, каковы наши правила, — ответил Муса. — Выдвигай любые идеи, но докладывай обо всем мне. Проявляй вероломство, но только по отношению к другой стороне. И запомни, если ты завалишь это дело, я натравлю на тебя твою же группу «Кидон». Я не шучу, Малыш.
— Не беспокойся. Я буду ставить тебя в известность о каждом своем шаге.
— Договорились.