– Когда мне требуются их имена, я обращаюсь в отдел
документации. Разумеется, я помню имя английского шпиона Бонда. Он неоднократно срывал наши операции. Но сейчас я думаю о других именах – именах
тех, кто стоит у нас на пути сейчас, сегодня, на этой неделе. Я люблю футбол, но не собираюсь запоминать имя каждого иностранца, забивающего гол
в ворота «Динамо».
– Вам угодно шутить, товарищ генерал, – холодно ответил генерал Г., всем своим видом подчеркивая неуместность такой шутки. – Мы занимаемся здесь
серьезными делами. Я признаю свою ошибку, состоящую в том, что не вспомнил тут же про этого печально известного нам шпиона. Полковник Никитин, я
уверен, сообщит нам подробности, связанные с деятельностью Бонда, но я припоминаю, что этот шпион по крайней мере дважды помешал успешному
проведению операций СМЕРШа – правда, еще до того, как я был назначен руководителем этой организации. К сожалению, мой предшественник не принял
меры к его устранению.
– У нас тоже были неприятности с этим Бондом. Готовился запуск ракеты с атомной боеголовкой из Южной Англии в Лондон. Бонд помешал осуществлению
этой крайне важной операции, которая могла бы принести отличные результаты. Последствия оказались настолько серьезными, что их удалось уладить с
большим трудом.
Генерал Славин из ГРУ понял, что должен вмешаться. Запуск ракеты готовился армейской разведкой, и в неудаче обвинили ГРУ. Никитину это было
отлично известно. МГБ стремилось как всегда во всем обвинить соперника.
– Товарищ полковник, – начал генерал Славин ледяным голосом, – запрос был, но по нему не было принято каких нибудь действий. Иначе Бонд не смог
бы нам помешать.
Полковник Никитин задрожал от ярости и с трудом сдержался.
– Прошу извинить меня, товарищ генерал, – ответил он, – но предложение ГРУ не было поддержано наверху. Отношения с Англией были тогда слишком
напряженными, и, по видимому, вы забыли об этом. В случае одобрения нашего запроса исполнение было бы поручено СМЕРШу.
– Мы не получали никаких указаний, – отрезал генерал Г., – иначе этот шпион был бы немедленно устранен. Но сейчас не время заниматься историей.
Может быть, МГБ проинформирует нас более подробно о недавней деятельности Бонда?
Полковник Никитин опять посовещался с адъютантом и повернулся к столу.
– У нас очень мало свежей информации, товарищ генерал, – произнес он извиняющимся тоном. – Мы знаем только, что его последнее задание было
связано с контрабандой алмазов, их доставкой из Африки в Америку. Но это дело не имело к нам никакого отношения. Может быть, есть какие либо
новые сведения в его досье.
Генерал Г. кивнул и поднял трубку местного телефона.
– Отдел документации? Говорит генерал Грубозабойщиков. Досье Джеймса Бонда – английского шпиона. Немедленно. – Он услышал ответ: «Будет
исполнено, товарищ генерал» – и положил трубку.
– Мне представляется, товарищи, – сказал он, – что этот шпион является подходящей целью. Это – опасный враг государства. Его ликвидация отвечает
интересам всех управлений разведывательного аппарата. Вы согласны?
Утвердительные кивки.
– Смерть Бонда будет чувствительным ударом для английской секретной службы. Но изменит ли его исчезновение ее деятельность? Поможет уничтожить
миф, о котором мы только что говорили? Является ли этот человек героем своей организации и всей страны?
Генерал Воздвиженский решил, что вопрос предназначен для него.
– Англичане не проявляют длительного интереса к героям, если только это не футболисты, жокеи или игроки в крикет.