Комбинация не отличалась особой изысканностью, украшения ограничивались небольшими, достаточно скромными и симпатичными кружевами сверху и снизу. На обнаженных плечах девушки виднелись все те же следы плетки. Я ощутил внезапно накатившуюся злость и раздражение. Мне доводилось видеть людей, которых допрашивали по-настоящему - а иногда и самому приходилось участвовать в этой малоприятной процедуре, причем во всех возможных качествах - так какое мне дело, если помешанная девчонка сама разукрасила себя, или позволила разукрасить кому-то другому? Может, получает особое наслаждение от этой процедуры?
Волосы Эми были собраны в аккуратную прическу. Предварительно она явно воспользовалась гостиничным шампунем и тщательно вымыла их. Теперь волосы вновь стали блестящими и шелковистыми. Я запоздало осознал, что со времени моего возвращения Эми не произнесла ни слова. Говорил исключительно я.
- С вами все в порядке? - озабоченно поинтересовался я.
Девушка облизала губы.
- Я выстирала вашу рубашку, - сказала она. - И повесила в ванной сушиться. Спасибо, что одолжили. - Эми сделала глубокий, неровный вдох. - Поверить не могу, что это была я! - с внезапным отчаянием воскликнула она. - Прежде со мной никогда такого не случалось. Честное слово! Наверное, это было нечто вроде нервного срыва... Устроить такое позорище! Представляю, как вы теперь ко мне относитесь!
Действовала она вполне логично. Сначала выставила себя в достаточно скверном свете, дабы причины, заставившие ее обратиться ко мне за помощью, выглядели вполне убедительными. Затем приступила к собственной реабилитации, давая понять, какой она изумительный человек на самом деле.
- Вы что-нибудь ели? - спросил я. Эми покачала головой.
- Я пока и думать не могу о еде. Кроме того, не хотелось вызывать портье. - Лицо девушки слегка порозовело. - Понимаете, не знала, дозволено ли мне находиться в этом номере.
Я улыбнулся.
- Вы здесь находитесь на совершенно законных основаниях, мисс Барнетт. Хотя и с некоторым нарушением приличий. Утром я зарегистрировал вас, не забыв при этом многозначительно подмигнуть. Надеюсь, вы не против немного побыть падшей женщиной.
Однако Эми не восприняла это как шутку. И горько произнесла:
- После вчерашнего и позавчерашнего, падать особо некуда, не так ли? Мама, почему такая симпатичная, нарядная девушка лежит в грязи? Я... я и в самом деле просила изнасиловать меня? А потом устраивала пьяный стриптиз и предлагала любоваться своим голым телом?
Я пожал плечами.
- Не переживайте, Барнетт. Мне и раньше доводилось видеть голых женщин. И даже не совсем трезвых девиц.
- Вам пришлось вытаскивать меня из этого ужасного места, чуть ли не на руках привозить сюда, раздевать, как ребенка... Можно ли меня после этого уважать? Представление начало изрядно смахивать на мыльную оперу. Я ощутил некоторое разочарование. Прошлой ночью Эми держалась намного лучше.
- Так ли это важно? - Осторожно поинтересовался я. - Костюм ваш в относительном порядке, блузка и комбинация выстиранные и сухие, замену пострадавших колготок я принес. И прихватил немного черного крема, привести ваши туфли в более или менее приличный вид, достаточный, чтобы в них можно было показаться на улице, хотя такими как прежде, боюсь, им уже не бывать. Вы вполне успеете на дневной рейс в Цинциннати. Вечером будете дома. Кстати, я навел справки - ваша сумка ждет вас в аэропорту Цинциннати, так что, когда прилетите, сможете ее забрать. Через неделю вы и не вспомните ни о баре "Колибри", ни о человеке, который провел занимательный вечер в пьяной вашей компании. Так какое вам дело до моего уважения?
Эми облизала губы.
- Понятно. Вы хотите от меня избавиться. Я удивленно нахмурился.