Мольберт стоит в центре кухни, и муж мрачно его разглядывает.
– Что-то не так, – говорит он. – Я только сейчас заметил.
– Что не так? – спрашивает она.
– Картина, – говорит он, не сводя глаз с мольберта. – В ней все неправильно.
В тот вечер она ему не позирует, и на следующий вечер тоже.
В субботу вечером он идет играть в карты в дом ветеранов, но возвращается домой до полуночи.
Она находит его на веранде. Он сидит на полу, обложившись эскизами. В основном это детали: с полдюжины ее ног, крепкие икроножные мышцы, оставшиеся еще с юности, когда она каждое лето доила коров на пригородной ферме.
– Сегодня познакомился с одним парнем, – говорит он, не поднимая взгляда. – Он недавно сюда переехал. Говорит, видел тебя на неделе в ресторане отеля «Барроумен». Ты была с мужиком. Тот парень сказал, вы сидели, как два голубка.
– Я же тебе говорила. – Она очень старается, чтобы ее голос звучал спокойно. – Это был деловой обед, по работе. Это наш новый партнер, в типографии.
Он бьет ее по лицу, бьет наотмашь тыльной стороной руки.
– Моя девочка, ты в постели как снулая рыба, – говорит он, переводя дыхание. – И тебе никогда не удавалось жаркое.
На следующий день он приносит ей букет гвоздик.
Он снова встает за мольберт, но говорит, что она ему больше не нужна. Он нанял девчонку из художественной школы, всего за двадцать пять центов в час.
Вечером в понедельник, сразу после заката, Паулина заходит в кухню и смотрит на холст на мольберте – он как призрак под покрывалом из старой кисеи.
Подойдя к мольберту, она сдергивает кисею и швыряет на пол.
Поначалу ей кажется, что на холсте что-то чудовищно странное. Она хватает коробку спичек, зажигает одну и подносит к картине.
* * *
Она замечает его, когда он выходит из табачной лавки. Она совершенно не представляет, что он делает в городе днем, особенно без папки с рисунками.
Она возвращается из типографии, и ее ждут в агентстве, но она идет следом за мужем.
Несколько раз она едва не теряет его в толпе. Люди толкаются, гудят автомобильные клаксоны, кричат мальчишки-газетчики.
Театр находится в крошечном здании. Красный кирпич и закопченные окна.