Он сказал, что левая сторона лица, верхняя часть груди и бедра подвергались сдавливанию с момента смерти. Так или иначе, когда его убивали, он лежал здесь.
Рона открыла чемоданчик и вынула перчатки. Затем она опустилась на колени у кровати.
– Да под ним целая лужа крови.
Билл угрюмо кивнул:
– А ты глянь, что у него на животе.
Рона слегка повернула тело за левую руку. Гениталии были разодраны в клочья. По пенису как будто прошлись ножовкой, и рваная рана тянулась от кончиков пальцев на левой руке до правого бедра. Одно яичко висело, искромсанное, на тонком лоскуте кожи.
– Это сделали с ним после смерти, иначе кровью было бы залито все вокруг.
– Вот и Сиссонс говорит.
Рона опустила тело обратно. Голова мальчика снова уткнулась в грязную подушку.
– Оружие нашли?
Билл покачал головой:
– Может, и оружия никакого не было.
– Зубы? Сиссонс отмечал подобные повреждения еще где‑нибудь?
– Он говорил что‑то про ссадины на сосках и на плече.
– Я возьму мазки.
– Как давно, по‑твоему, он умер?
Рона прижала пальцем одно из темно‑багровых пятен, и оно медленно начало светлеть.
– Шесть‑семь часов назад. Смотря какая температура в комнате.
Билл не сдержал довольной улыбки:
– И док тоже так сказал.
Брови Роны удивленно приподнялись. Обычно они с доктором Сиссонсом расходились во мнениях. Он имел привычку спорить по таким вопросам, как точное время смерти. Для него это было прямо‑таки делом принципа. Рона сначала три года изучала общую медицину, а потом ушла в криминалистику. Ей нравился более свободный график работы.
– Как вы его нашли?
– Поступил анонимный звонок.
– Убийца?
– Молодой мужской голос. Очень испуганный. Может быть, еще один мальчик пришел на свидание с клиентом?
– А этот ничего был, симпатичный.
Билл кивнул.
– Необычный тип для этих мест, – сказал он. – Не совсем дешевка, но все равно педик. Я тебя с ним оставлю, ладно? Если что‑нибудь понадобится – кричи.
Ей потребовался почти час, чтобы взять образцы всего, что впоследствии могло пригодиться. Закончив с окружающими вещами, она занялась телом – ногти, волосы, рот. Мазки из ануса и пениса возьмет доктор Сиссонс.
Даже сквозь перчатки его кожа холодила ей руки, однако пока светлые пряди прикрывали мертвые глаза, казалось, что этот подросток просто крепко спит. Рона откинула волосы и стала разглядывать лицо, пытаясь представить себе, каким он был при жизни. Никаких признаков недоедания или наркомании. Парень явно был здоров. Что же привело его сюда?
– Готово? – Билл умел рассчитать время. – Приехали ребята из морга. – Он посмотрел ей в лицо. – Поезжай домой и глотни горячего пунша.
Билл прописывал глоток горячего пунша при любом недомогании.
Рона поднялась с тахты и стянула перчатки.
– Кто он такой, как ты думаешь?
– Пока не знаю. Но, мне кажется, он не шотландец. – Указав в коридор, где за дверью висела кожаная куртка и фанатский шарф, он презрительно скривил рот: – «Манчестер Юнайтед».
– Но болельщики «манчей» есть и здесь, – ехидно заметила Рона, зная, что Билл, как ярый патриот, болеет за «Селтик».
– Да, но они не стали бы этим хвастать. По крайней мере, не в Глазго.
Рона рассмеялась.
– Я вижу, тебе полегчало.
– Да. – Она начала укладывать образцы в чемодан.
– Сержант отвезет тебя домой.
Он проводил ее до двери.
– Как поживает этот твой ирландец? Все играет в клубе?
– Да, играет.