– И ты использовал Изабель как приманку, чтобы вынудить меня отозвать сделку?
Джейми уставился в стакан.
– Попытаться стоило. Что-то же надо было делать. Я откинулся на спинку кресла, потягивая виски. Мы с Джейми сидели за вечерним стаканчиком в его доме, как делали это прежде много раз. Казалось невероятным, что при этом мы говорили об отмывании денег, похищениях, убийствах. Три месяца назад то, чем он занимался в Сити с семи утра до восьми вечера, было для меня китайской грамотой. Теперь я знал чем.
– Почему?
– Что почему?
– Почему ты на все это пошел?
Джейми тяжело вздохнул, встал и наполнил свой стакан, оставив на дне бутылки совсем чуть-чуть. Остатки плеснул мне.
– Начинаешь одно, за ним тянется другое... Когда Лусиана сказала, что ее брат хочет открыть счет, но так, чтобы Рикарду об этом не знал, мне это показалось хорошей идеей. Конечно, я догадывался, откуда эти деньги, но почему меня это должно было волновать? Это был новый бизнес, причем такой, которым сам Рикарду заниматься не мог. И бизнес этот оказался гигантским. Ты видел, какой оборот средств был на счету Алежу. Все шло так гладко, что Франсиску вливал в дело все больше и больше денег. Конечно, я не спрашивал, откуда они.
Скорее всего, от колумбийских и венесуэльских картелей, о которых упоминал Луис.
– Честно говоря, не могу понять, почему Рикарду отказывался иметь дело с Франсиску. Своими победами он был обязан тому, что сам нарушал все правила, ни на секунду не задумываясь. И я подумал, что глупо отказываться работать с кем-то только потому, что у него неважная репутация. В нашем деле нельзя быть чересчур щепетильным.
– Ты и не был.
– Я ошибся. Поначалу все казалось простым и легким. Dekker выстроен так, что кто угодно запутается, будь он хоть трижды аудитор и четырежды следователь. И если бы этот идиот Бельдекос внезапно не влез, все было бы прекрасно.
Джейми взъерошил волосы пальцами. Лицо его еще больше вытянулось, а глаза застыли.
– А потом все начало сыпаться. Особенно с того момента, когда я позволил Франсиску... разобраться с Мартином. Тогда все посыпалось всерьез. Знаешь, это было странное ощущение. Будто живешь двумя разными жизнями. Большую часть времени я просто работал, болтал с тобой, у меня была семья – все как у людей. А вместе с этим варилось и то, что, казалось, вот-вот взорвется. Но мне все-таки удавалось не допустить взрыва. До сих пор.
– До сих пор.
– Что ты собираешься делать, Ник?
В его глазах его стояла мольба. О чем? Похоже, он и сам не знал. Наверное, мольба о каком-то выходе из ситуации, который сам он найти не мог.
– Я не знаю.
И я действительно не знал. То, что я услышал, было почти невозможно переварить.
Сейчас в глазах Джейми отражался весь хаос эмоций, переполнявших его: вина, раскаяние, ярость, страх, одиночество, жалость к себе. И все это было изрядно подогрето алкоголем.
– Мне нужно выпить, – он, пошатываясь, поднялся на ноги.
Я сидел и ждал, когда он вернется. Тишину нарушало лишь редкое уханье совы снаружи и едва слышное тиканье часов над камином. Музыка давно умолкла. Чудовищно! Так не бывает! Так не должно быть! Как же мог Джейми – мой друг в течение стольких лет! – это сделать? Со мной? С собой? Бред. Абсурд. Бессмыслица.
Внезапная мысль, как порыв холодного ветра, заставила меня вздрогнуть. Нет, в этом не было ничего абсурдного. Это действительно произошло. И зная Джейми настолько хорошо, насколько знал его я, можно было понять – почему. Он всегда был амбициозен и любил рисковать. Ему все сходило с рук. Он был обаятелен, умен, трудолюбив, даже карты всегда ложились в его пользу. Он был везунчик.