Длинный первый этаж вмещал в себя целых три просторных комнаты и несколько кладовых забитых инвентарем и припасами. Внизу был подвал, куда Грета запрещала спускаться под страхом смерти. На втором этаже располагались маленькие комнаты девочек — у каждой своя отдельная — одна следом за другой в ряд. Грета запирала их на ночь ключом, а сама спускалась в подвал и до утра оттуда не выходила.
Так было и в эту ночь. Немного поразмыслив, старуха решила освободить Проклятие от наказания, чтобы та не подслушивала и случайно не влезла в подвал.
— Убирайся в комнату! — прозвучали слова милости изо рта старой карги.
Девочки спешно побежали наверх, а когда Грета догнала их, стоная и охая от старости, то заперла надежно каждую дверь.
— Пусть вам не снятся кошмары, — устало проворчала старуха, запирая последнюю дверь. Она сухо прокашляла и побрела по ступенькам вниз пока ее шаги не стихли, и не послышался скрип отпираемого люка в подвал.
Чтобы не бояться темноты девочки говорили друг с другом через мышиные норы в стенах меж комнатами. Для этого им приходилось становиться на четвереньки и наклоняться к самому полу. Из нор дурно пахло прелостью и пометом, но это был единственный способ общения дочерей после полуночи.
— Веда, мне страшно, — шептала Проклятие через дырочку.
— Не бойся Рыжик, мы с тобой рядом, просто стена разделяет нас, но мы рядом. Ты приложи руку к стене, и я приложу свою, тогда мы сможем объединиться.
Рыжая девочка приложила ладошку к стене.
— Чувствуешь? — прошептала Веда.
Стена словно осветилась в воображении сестер и стала теплой, а потом будто растворилась и девочки ощутили друг друга ладонями.
—Да... чувствую, — ответила Проклятие затаив дыхание. Она вплотную прижалась к стене, ощущая теперь ее действительный каменистый холод. Девочка почувствовала запах камня. На душе стало спокойней. Обычно она больше всех боялась темноты. Ей трудней остальных сестер жилось в мрачном лесу. Проклятие говорила им по секрету, что когда вырастет, мечтает убежать далеко-далеко, повидать мир, города и чужие земли — в душе Рыжик была мечтательницей. Но сестры ее отговаривали. Они боялась, что покидать родной лес слишком опасно.
— Тебе больно родная? — спросила Веда жалея сестру.
— Щека горит как сковорода... — прошептала Проклятие.
Но их разговор прервал пронзительный крик Ворожбы.
— Что такое сестра?! — кинулась к стене Проклятие.
— Здесь домовик! Он обижает меня.
— Домовик? О пресвятые отцы! Что же делать?
— Помоги мне Зеленоглазка! — кричала Ворожба.
— Приложи руку к стене, и я приложу свою, тогда тебе страшно не будет, — дрожащим голосом проговорила Проклятие. — Меня так научила Веда!
— Приложила, но он не уходит! Страшный какой — косматый весь, шерстью поросший. Мамочки!
— Проклятие!!! Передай Ворожбе, чтобы ложилась спать! — пыталась через свою комнату докричаться Веда. На втором этаже царил жуткий шум. Девочки так кричали, что если б Грета не была занята в своем подвале, то обязательно поставила бы их всех на горох. Но для таких случаев в доме и жил домовой. Это Грета его к ним специально подсылала, чтобы за порядком следил...
— Успокойтесь девочки! Если спать ляжете — он отстанет! — пыталась вразумить их Веда, ведь она знала, зачем приходит домовой.
Стоило ей это сказать, как домовик через мышиные норы проскочил прямо к ней. Выскочил, весь такой: ногами стучит, руками машет, так и грозится поколотить. Но слов его не слышно — словно немой. Рот раскрывает, а слов нет. Мохнатый такой, низенький с локоток ростом, в муке весь и в мышином помете. Вот только Веда его не боялась.
Даже попыталась с ним подружиться.
— Не серчай дедушка домовик. Мы с сестрами сию минуту спать ляжем. Вот возьми себе за беспокойство. Я у Греты стащила из гостинцев деревенских. — Ведочка протянула домашнему духу кусочек сахара. Домовик подношение принял, но пальцем все равно погрозил. На этом сестры легли в кровати.
Иногда отчаявшиеся крестьяне обращались к Грете за помощью. Она кого-то лечила, а кому-то специально вредила, чтобы дары несли и боялись. За счет этих подношений они и жили в глухом лесу. А что-то собирали сами.
— Доброй ночи Веточка, — постучала в стену Проклятие.
— И тебе Рыжик, — постучала Веда в ответ.
— И тебе Варечка!
— И вам сестры, — ответила Ворожба.