Вместо этого Кейл попытался нащупать самый край шторма, точку, где заканчивалась его способность чувствовать связь. Когда тьма сомкнулась вокруг, он услышал пожелание Абеляра:
-Хорошей охоты.
-Спасибо, - отозвался Ривен.
Тени перенесли их через Сембию к границам Бури Теней.
Бреннус сидел за обеденным столом. С портрета на него смотрела мать, и взгляд её обвинял сына. Он достал из кармана ожерелье и положил на стол. С Бреннуса текли тени. Из него сочилась скорбь. Он потерял мать, а брат и отец предали его. Правду ему рассказал только архидьявол.
Гомункулы сидели на столе лицом к хозяину, скрестив ноги и подперев подбородки ладонями.
-Тебе грустно, хозяин? - спросил один.
Бреннус протянул руку и почесал существо по голове, вызвав у гомункула довольное урчание. Придвинулся, ревнуя, другой — требовал, чтобы его тоже почесали. Гомункулы заставили его улыбнуться, заставили подумать о матери.
-Как бы мне хотелось, чтобы она увидела вас двоих, - сказал Бреннус.
Его конструкты всегда радовали мать. Сейчас он мог легко создавать гомункулов, и они не были воплощением всей меры его Искусства, но их ужимки мать развеселили бы.
-Они чудесные, Бреннус, - сказала бы она своим чистым голосом, и в ответ Бреннус просиял бы.
Его воспоминания о матери были такими чёткими. Казалось, в последний раз они разговаривали ещё вчера, а не две тысячи лет назад. По какой-то причине, память о матери напоминала ему о солнечном свете. Он был рад, что матери не пришлось отправиться на план Тени вместе со всеми. Она была слишком яркой для этого.
Он не мог понять и не мог простить отца. Шар потребовала в жертву тело его матери. Теперь отец требовал, чтобы Бреннус принёс в жертву свою память о ней, отравил свои воспоминания бездействием.
Он не мог так поступить. И не станет так поступать.
Он призвал к себе тьму, нарисовал в сознании свои временные покои в Саккорсе, летящем сейчас над северной Сембией, и шагнул туда сквозь тени.
Кейл и Ривен возникли на границе бури. Из мрака над головой хлестал дождь, размягчая землю, пропитывая их одежду, пронзая холодом до самых костей. Зеленые молнии разрезали небо, озаряя воздух зеленовато-синими и чёрными пятнами. Ветер ревел и кружился вихрем. Простирающуюся перед ними почерневшую равнину покрывала мёртвая и умирающая растительность. Деревья качались на ветру, их изломанные фигуры были наглядным доказательством превращающей силы, которой обладала Буря Теней. Передний край шторма гротескно пульсировал и содрогался, накрывая землю.
Ментальная связь между Кейлом и Магадоном вдруг распахнулась, испугав его.