А куда пересыпать? Ведро не оставлю, оно мне еще нужно.
Еще и без ведра?
Конечно! Как я потом без ведра? А у меня еще есть. Надо?
Все надо, уже без шутливой интонации говорит Рой. Вон, высыпай туда и иди к Эйну. Чуть позже мой приятель придет за остальным и заплатит еще.
Киваю, пересыпаю хлеб в кормушку и вытираю предплечьем вспотевший лоб. Когда я оборачиваюсь Роя уже нет. Только б не обманул.
Возвращаюсь я в приподнятом настроении. Хоть сколько-то я выручила. Если будет еще немного, смогу Эйну хоть муки купить. А еще Узнать бы как-то о местном налогообложении.
Задумываюсь и не замечаю, как меня сзади догоняет мужчина. Он грубо отпихивает меня в сторону, так что я отлетаю к стене дома и больно ударяюсь плечом, сдирая кожу и делая дырку на рукаве. Эх
Следом за ним мимо проносятся стражники, нагоняют, валят на землю и тут же заковывают в наручники.
Именем короля ты обвиняешься в подельничестве технарям, и твою судьбу будет решать консульский суд, произносит один из стражников, резко поднимает арестованного на ноги и куда-то тащит.
Извините, оборачивается ко мне второй. Совсем эти технари уже страх потеряли Среди бела дня, зная, что ему грозит, занимался своими техническими штучками. Хорошего дня!
Он уходит, а я, отдышавшись и сделав себе еще одну пометку, что с технарями не стоит иметь дел, дохожу до лавки Эйну.
Старушка сидит за столом и утрамбовывает землю с цветком, который я занесла домой. Она почадила его в старую глиняную кружку с длинной извилистой трещиной по всему боку.
Эйну! Я раздобыла немного денег! Скоро будут еще! я выгребаю монеты на стол, глядя, как мрачнеет лицо старушки.
Она поднимает тяжелый взгляд на меня, достает из-под стола тут самый обломок ламы механического паука, который я забрала с собой после нападения, и кладет его передо мной.
Уходи.
Глава 14
Я тебя предупреждала по поводу технарей, жестко говорит Эйну. Но ты же и до этого была с ними связана, да? Это все было притворством? Обманом меня вынудила защиту тебе поставить?
Во рту пересыхает, а я снова ощущаю горечь от несправедливого отношения ко мне. Я тут пытаюсь хоть что-то сделать, чтобы сохранить Эйну ее лавку, а
она
Ногти впиваются в ладонь, и я задерживаю дыхание, чтобы не выпалить первое, что приходит мне на ум. Первая реакция не всегда правильная. Проблемы у Эйну тоже отчасти из-за меня, но она меня не погнала, помогла, что-то объяснила.
И сейчас выслушает, я уверена.
Я ничего не знаю о технарях, твердо отвечаю я. Я до того момента, как ты мне рассказала, и о мире-то ничего не знала. Но я понятия не имею, как тебе это доказать.
Это откуда? кивает она на обломок лапы.
Из леса. Меня везли в какую-то Обитель Обреченных по приказу ора Файра, сглотнув, рассказываю я. Но на карету напали. Какие-то металлические пауки. Сопровождающие пытались отбиваться, но их было слишком много. Меня не нашли. Но эту штуку взяла на всякий случай, чтобы защититься, если нужно.
Взгляд Эйну как будто немного оттаивает, но становится серьезнее.
Убили предыдущее зеркало, решили повторить? произносит она. А ор о чем думал? Учитывая, что ты сейчас его слабое место. Ох-ох Деньги-то ты откуда взяла, горемычная моя?
Пожимаю плечами и показываю пустое ведро:
Хлеб на корм свиньям продала.
Старушка показывает крючковатым пальцем на монеты:
Ты что, телегу хлеба продала? И ты считаешь, что я должна поверить, что три, четыре она пересчитывает монеты.
Десять, говорю я. Их там десять.
Десять гало за ведро испорченного хлеба? дрожащим голосом спрашивает Эйну. Что ты им еще пообещала?
Обещали, что за оставшимся хлебом придут, до меня начинает доходить, что что-то не так.
Ох Хлебну я еще с тобой проблем, Аля, вздыхает Эйну. Но ты ж как этот цветок. Рафз уж спасла, разве могу теперь тебя бросить?
Она накидывает шаль, берет монету и выходит из домика. И вот как ее понять? То есть она мне поверила? Или нет? А мне что теперь делать?
Выхожу, чтобы занести лавку, которая сегодня точно не нужна будет. Народа как будто только прибавилось. У всех торговля кипит, в хлебной лавке чуть дальше от нас такой наплыв, что хозяйка не справляется. Зато у Эн Сайки тишина.
Она со злостью посматривает на домик Эйну.
Что смотришь, убогая? огрызается она. Из-за этой халупы никакой торговли! Все стороной обходят! Когда ж я от этой проклятой ведьмы уже избавлюсь! Тьфу!
Она сплевывает, вытирает руки о фартук и заходит в дом.
Ничего не скажешь, приветливые соседи. Хотя, оглянувшись по сторонам, я понимаю, что эта степень приветливости характерна только для Сайки. Потому что сосед справа, продавец хозяйственной утвари, совершенно точно не жалуется на количество покупателей.
Тут из толпы выскакивает паренек лет восьми, дергано оглядывается и хватает булку с лавки Эн Сайки, засовывает себе за пазуху и собирается сбежать с места преступления.
Я замираю на месте, не зная, как на это реагировать. С одной стороны ребёнок, голодный, с другой воровство
А ещё есть какая-то третья сторона. Глядя на этого мальчика, я будто вспоминаю о чём-то. По спине пробегает холодок, а в груди появляется какой-то зудящий комочек.