Она поздно прокралась на первый урок. Учительница посмотрела на нее, но ничего не сказала. Кей симулировала, что приняла к сведению и не беспокоилась.
Но тем днем, мать Кей позвонила. Кей достала телефон, и ответила на звонок в классе. На этот раз на математике, и мистер Келли неодобрительно посмотрел на Кей, но она ответила:
Это моя мама, и выбежала в коридор.
Привет, мам? сказала она, прислонившись к стене в коридоре.
Кей? Кей, я хочу, чтобы ты пошла домой прямо сейчас. Иди домой и оставайся там. Мне нужно знать, где ты.
Почему-то это было хуже сирен, хуже дрелей, хуже мыслей о худшем, что могло произойти. Кей никогда не слышала такого беспокойства, почти паники, в голосе матери.
Что случилось? Что происходит?
Она глубоко вздохнула, выдержала напряженную паузу и сказала:
Еще три самолета пересекли границу.
Зачем? спросила Кей в замешательстве. Она подумала об этом в первую очередь. В этом не было никакого смысла. Если они и правда не собирались начать войну.
Мама не озаботилась ответом.
Пока мы не узнаем, что происходит, я хочу, чтобы ты пошла домой.
Школа не на один час.
Я знаю, но мне нужно, чтобы ты была дома. Если кто-то попытается тебя остановить, пусть позвонят мне.
Но что насчет папы? Он сказал, что если я останусь дома, люди запаникуют
Я говорила с ним, и он согласен.
Кей по-настоящему не боялась до этого момента.
Хорошо. Хорошо, я уже иду.
Они повесили трубку.
Кей вернулась в класс. Ее лицо пылала, потому что Кей казалось, что все смотрят на нее. Кей шагала осторожно, как если бы пол был сделан из стекла. Тэм посмотрел на нее, подняв брови в немом вопросе. Кей тряхнула головой и собрала все свои книги и вещи.
Ее голос казался писком, когда она обратилась к мистеру Келли.
Я должна идти.
Учитель звал ее, но она улизнула, прежде чем кто-нибудь успел задать вопросы, и выбежала на стоянку.
Небо над Серебряной Рекой было ясным.
Глава 14
Дома, она попыталась позвонить Джону, но его телефон был отключен. Она оставила сообщение. Он перезвонил ей спустя двадцать минут.
Что значит «ты уехала домой»? спросил он.
Родители взбесились и заставили меня вернуться домой.
Это бессмыслица.
Так и было, потому что она смотрела телевизор в течение прошлого часа и на этот раз информационные программы говорили что-то о бомбардировках.
Судя, по моему ящику, все плохо, сказала она.
Ты смотришь слишком много новостей.
По телевизору снова и снова повторяют одно и то же.
Хочешь, чтобы я приехал? Я могу свалить из школы?
Встречаясь с ним, она чувствовала себя лучше, но не была уверена, что даже он мог отвлечь ее от телевизора, остановить новостные сюжеты и заставить ее меньше беспокоиться. Он бы только больше разволновался, когда увидел, как плохо она себя чувствует.
Все нормально. Твои родители, наверное, волнуются.
Ха, сказал он. Мама звонила только четыре раза за последний час.
Она хихикнула.
Кажется, она хочет, чтобы ты пошел домой.
Я зайду, когда пойду домой, сказал он, это прозвучало хорошим компромиссом.
Ее родители звонили, проверяя. Папа первым.
Когда ты пойдешь домой? спросила она его. Если она должна была оставаться дома, где была в безопасности, и где все знали ее местоположение, почему не сделать так?
Меня может не быть всю ночь, сказал он, не представляясь обеспокоенным или раздраженным. Его голос звучал это просто часть работы. В городе тысяча репортеров, и они становятся непослушными. Мы обзвонили всех, чтобы они присматривали.
Ты можешь прийти домой на ужин?
Я, наверное, перехвачу что-то на ходу. Я могу встретиться с мамой, если она не занята. Мы позвоним позже.
Папа Ей не нравилось то, как жалостливо прозвучал ее голос, похоже на маленького ребенка. Что происходит? Я смотрела новости. Все говорят, что все плохо. Насколько плохо?
Я не знаю. Пресса все делает хуже, заставляя людей паниковать. Надеюсь, все пройдет. Если мы не запаникуем, все пройдет. Как это звучит?
Хорошо, я полагаю. Но его голос звучал неуверенно. Он так сказал, только чтобы успокоить её.
Кей, я должен идти. Веди себя хорошо, ладно?
Не «будь осторожна». Это было что-то. Это должно было означать, что все было не так плохо.
Потом позвонила мама.
Я только что говорила с папой, произнесла Кей.
Я тоже. Ее голос звучал лучше, будто, пока они все общались, все было хорошо с миром. Мы собираемся захватить ужин в Алпине, прежде чем он вернется к работе. С тобой все будет хорошо? Ты найдешь, что поесть?
Со мной все будет хорошо.
Джон заглянул, чтобы обнять, поцеловать и узнать последние новости.
У родителей все хорошо. Они не волновались, значит все хорошо, верно?
Да. Вероятно. Затем зазвонил его телефон. Это была его мама, желающая знать, где он. Думаю, мне пора идти. Позвони мне, если что-то случится, хорошо?
Если мне удастся заставить маму оторваться от телефона. Они заулыбались, и даже Кей начала чувствовать себя лучше. Они снова поцеловались, и она почти попросила Джона остаться. Он медлил, будто собирался спросить, мог ли он остаться. Но он сжал ее руку и ушел, чтобы вернуться домой и успокоить свою мать, и для Кей было слишком поздно, чтобы передумать.