С этими словами Щелкунчик шагнул назад, свёл ладони, и на его кукольном лице появилось сосредоточенное выражение.
А потом он начал меняться. Сперва неуловимо. Угловатые черты сглаживались, проступали очертания человеческой фигуры. И вот, спустя пару минут, передо мной застыл потрясающей красоты мужчина лет двадцати пяти. С непослушными светлыми волосами, пронзительными голубыми глазами и ангельским лицом.
Эым только и смогла выдавить я.
А мужчина, заметив моё оцепенение, довольно ухмыльнулся, подмигнул и ответил голосом Щелкунчика:
Но было бы гораздо лучше, Мари, если бы ты поскорее в меня влюбилась. Возможно ты не знаешь, но поцелуй любви снимает любое проклятье.
Поцелуй любви снимает любое проклятие. Вот оно, значит как. Что ж, по крайней мере теперь мне ясно, что нужно от меня Щелкунчику.
Вот только в этом месте его точно ждёт разочарование. После Славы я вряд ли смогу полюбить снова. И уж точно не Щелкунчика. Не после всего, что меня связывало с этой сказкой и конкретно с образом принца. К повторению той же истории я тоже не готова.
Не то чтобы я собиралась ему об этом говорить, конечно же. Что-то подсказывало, что после такого безжалостного разрушения надежд я точно не дождусь от принца обновления заклинания. А передвигаться на манер бычка, который идёт-качается, мне решительно не хотелось.
Так что, пожалуй, лучшим решением будет придерживаться первоначального плана: продолжать притворяться маленькой Марихен. Вот уж у кого точно бы не возникло проблем со сказочной влюблённостью. А значит
Ах, уважаемый господин Дроссельмейер! Для меня будет честью полюбить вас и подарить свой поцелуй любви! пискнула я. И тут же осеклась. Не переигрываю ли я?
Судя по всему, нет. Потому что Щелкунчик величественно кивнул и направился к месту стоянки. Я бодро засеменила следом. Дело не в том, что я не могла ходить нормально. Скорее, в моём представлении восторженные маленькие девочки именно так передвигались, следуя за своим предметом обожания. Эх, были времена
И хорошо, что они закончились.
Про Славу я последние месяца три старалась не вспоминать. Получалось не очень, но получалось же.
Как назло, сегодня воспоминания обрушились на меня с утроенной силой. Мало того, что сам выбор сказки, куда я угодила, был хуже некуда. Так ещё и принц вёл себя удивительно знакомым образом.
Что ж, у Щелкунчика, в отличие от моего бывшего, хотя бы реально была корона.
В чём дело, Мари? нахмурился предмет моих мыслей. Оказывается, последние минут пять я сверлила его задумчивым взглядом. Неужели вы голодны?
И сказано это было так, что стало ясно: умрёт,