Исключительно разнообразия, Апполинарий Петрович.
То да, есть забавная история. Частично я упоминал её при вас, Пётр Романович. О сфинксах.
Каких ещё сфинксах? Расскажите. поторопил Степан, с трудом мирившийся с неспешностью века.
Бутенёв подарил ему добрый изучающий взгляд.
Да и я бы послушал ещё раз, добавил Безобразов, вы говорили что-то, но не вполне понял суть.
Дело заключалось в следующем. После похода Бонапарта к пирамидам, в Европе прочно утвердилась египтомания.
Спрос на неоегипетский стиль держался уверенно, позволяя составлять неплохие капиталы умелым дельцам. Расшифровка Розеттского камня усилила интерес. Европейцы желали иметь всё, что можно было получить от канувшей в истории цивилизации. Не избежала веяния и Россия: Наполеон лично подарил императору Александру Египетский сервиз. При Николае в Санкт-Петербурге поставили цепной висячий Египетский мост через Фонтанку, а в Царском селе установили Египетские ворота, заботливо расписанные иероглифами.
Жаль, что я её египтянин, заметил Степан, нашёл бы столько, что хватило бы побороться с Ротшильдами. Делов-то, если подумать. Найти подходящую глину, нанять сотню или две работяг, несколько армян или евреев, и такие шедевры прикладного искусства времен фараонов пошли бы в лучшие дома Европы, успевай только прибыль считать. Кстати, так ли для того необходимо тащиться в Египет?
Что вы граф, это подлинное искусство! возмутился Бутенёв. Сам государь наш, Николай Павлович, весьма уважительно отзывался о способностях древних.
Тогда мне нечего возразить, согласился Степан, Его Величество человек учёный. Прошу извинить неуместное недоверие.
Так вот, господа, представьте себе,
что где-то в окрестностях Фив откопали настоящего сфинкса!
Живого изумился Степан. Безобразов невольно рассмеялся.
Шутить изволите, ваше сиятельство, с горькой строгостью пожурил Апполинарий Петрович, тогда как сфинкс сей есть подлинный шедевр творения рук человеческих.
Кстати, простите, что перебью, но как устанавливается древность предмета?
Очень легко, дорогой граф, улыбнулся Бутенёв, на предмете самом написано когда он создан. На данном сфинксе надписи, из которых следует, что создан он при жизни фараона Аменхотепа.
Выкопать сфинкса лишь половина дела, придушил Степан прорывающийся смех, необходимо продать. Сколько он стоит?
Искусство бесценно, молодой человек, искусство настолько древнее тем более. Любая цена для подобных предметов только условность времени.
Не могу возражать вам, но насколько велика эта условность?
Три тысячи фунтов стерлингов за каждый, ваше сиятельство.
Как Но, дорогой Апполинарий Петрович, почему вы стали говорить о сфинксе во множественном числе?
Потому что их два. Откопав первый сфинкс, искатели вскоре откопали второй.
Талантливые ребята, нечего сказать. Тот, разумеется, тоже исписан иероглифами во времена Аменхотепа. Но не кажется ли вам, что цена в шесть тысяч фунтов немного завышена за обожженую глину?
Господь с вами, Степан Юльевич! воскликнул изумленный подобным невежеством посол. Они из розового гранита!
Ого! Серьёзный подход к делу. рассмеялся Степан не выдержав, как вдруг осекся.
Погодите! Из розового гранита? А каковы размеры этих творений?
Посол ответил.
«Ох, мать честная, а не те ли это сфинксы, что стоят на набережной Васильевского острова? То есть стояли. То есть будут стоять. Тьфу ты. Да, скорее всего. Это меняет дело.»
Их нужно купить и отправить в Санкт-Петербург сколь можно быстрее, Апполинарий Петрович. Я готов отдать на то весь выигрыш, в нем аккурат необходимая сумма. Будет мало добавлю сколько требуется.
Посол задумался. Поведение графа вновь стало не очень понятным. Поначалу демонстрация неверия, сдобренного добродушием, мол, упрашивайте меня, может соглашусь, как вдруг внезапное согласие без каких-либо условий. С другой стороны, его сиятельство уже не раз демонстрировали склонность к чудачествам, и Апполинарий решился.
Помыслы наши совершенно совпадают, Степан Юльевич, чему я искренне рад.
Столь удивительные шедевры древней цивилизации должны служить украшением и для гордости Отечества нашего, иначе никак. заявил граф. Вы совершенно верно задумали вывезти их в Россию. Значит, необходимо совершить покупку? Кто продавец, Апполинарий Петрович?
Бутенёв вновь замялся.
Апполинарий Петрович покупал сфинксов уже третий год. Они и вовсе прошли бы мимо, не случись во Франции очередной смены власти.
Нашёл статуи один весьма известный авантюрист, тут же продав их английскому консулу за тысячу фунтов. Тот, лично оценив масштаб предлагаемого, стал искать покупателей в среде людей знатных, обеспеченных и склонных к оригинальным приобретениям. На разосланые письма поступали ответы. Выждав год, англичанин вскрыл все имеющиеся конверты, отбирая наиболее щедрые предложения. Их было два. Первое от французского короля, предложившего сто пятьдесят тысяч франков, что в английских деньгах составляло шесть тысяч фунтов, и второе, в десять тысяч фунтов от герцога Девонширского.
Англичанин предпочёл короля, а предложение герцога, хотя очень заманчивое, отверг, ибо их семьи связывала непримиримая вражда. Поколебавшись, консул счёл сделку недостаточно выгодной, чтобы окупить непременные проблемы с родственниками, прими он её.