«Снова! Снова из бога вырвалась волна силы!»
Волна непонятной энергии рванулась вверх, проломив потолок и едва не разрушив святилище. На Арда упало несколько внушительных кусков земли и едва не перебило ребра балкой.
Наваждение исчезло. Чужая воля перестала ломиться в сознание. Пришедший в себя юноша выбрался наружу, чтобы угодить в руки подоспевшему Херидану.
Твою-то мать, парень! проворчал горец. Мне бы стоило запомнить, что тебя нельзя даже на мгновение оставлять одного! Что стряслось на этот раз?
Зайди внутрь, с трудом разлепил искусанные губы Ард. Зайдите все и посмотрите!
Он разрыдался, выскользнул из рук ошарашенного Херидана и упал на живот. Посмотрел на испачканные кровью руки.
«Я убил бога»
Охранникам не потребовалось даже перешагивать порога, чтобы все понять. Херидан зло покосился на Ольхоча.
Говоришь, народ хлебосольный и мирный, а бог сама доброта?
Растерянный воин смахнул со лба пот, пугливо оглянулся на холм.
Сам не понимаю, что произошло. Сколько ездил, всегда спокойно было.
Чтобы ни случилось, надо отсюда уходить. И как можно быстрее, проронил другой охранник.
Херидан кивнул, подхватил Арда под руки, поставил на ноги.
Ты как? Идти можешь?
Дойду. А с ними, со всеми, что делать? Так бросим? На поживу зверям? Не по-человечески это.
Лучше не трогать, вмешался в разговор третий охранник. Мы не знаем, что за напасть на них обрушилась, вдруг болезнь или порча какая. Уходим, хозяин.
Они без оглядки припустили к оставленным телегам. Мертвая тишина, накрывшая деревню, вдруг навалилась на путников внезапным чувством страха. Ощущение, что стоит оглянуться, и они увидят, как в распахнутых настежь воротах толпятся все жители деревни мертвые, покалеченные, смотрящие с укором им вслед, было настолько явственным, что по спинам тек холодный пот.
За вами призраки гонятся, чего вы такие перепуганные? дожевав колбасу, заржал Пард, когда они выскочили к телегам. Его смех тут же смолк, стоило заметить, как трясет Рэйхе, как напряжен Херидан, а Ольхоч, сжимая оберег, бормочет заклинания. Ард сам напоминал призрака глаза остекленели, лицо белее мела.
Случилось чего? сразу насторожились дожидавшиеся их охранники.
Уходим! Гоните, как можно быстрее! рявкнул горец, вскакивая в седло.
Засвистели плети, закричали возницы, погоняя лошадей. Летели галопом, пока лес не остался далеко позади.
Что там было-то? покосился назад Пард. От кого бежали?
От деревни мертвецов, сплюнул Херидан. Желваки ходили у него на скулах.
Все мертвы, что ли? Мор или нападение?
Местный божок спятил. Всех поубивал.
Пард посерел лицом.
Дела
Не понимаю, неожиданно простонал Ольхоч. Много раз у арагов гостил, к молодке одной наведывался. Не было людей более приветливых, чем здесь. С богом частенько о жизни говорили. Умно, складно он о мире рассказывал, мудростью делился. Ни гордыни в нем, ни зла не было, о людях своих как о детях пекся. И вдруг такое Онейку я на огороде мертвой нашел зарубленную, а сынишку ее в колодце.
Охранник обхватил голову руками, закачался.
Не война ведь. За что же их так? В чем провинились?
Ответов ни у кого не было. Потупились, отвернулись, с ужасом представляя на месте жителей мертвой деревни своих родных.
Сайнария склонилась
над мужчиной, приобняла, что-то зашептала на ухо, и Ольхоч успокоился в женских руках, притих. Херидан сунул ему фляжку с вином.
Выпей.
Тот судорожно глотнул, протянул обратно. Горец тоже выпил, передал следующему охраннику.
Помянем бедолаг. Да пребудут их души в покое.
Фляжка пошла по кругу. Остаток дороги до ближайшего постоялого двора проделали в молчании. Устраивать привал никто не захотел. Слишком яркие стояли еще перед глазами картины произошедшего в деревне, терзал носы запах смерти, въевшийся в одежду. В таком состоянии лучше ночь проводить под крышей, чтобы мертвые не пришли на зов воспоминаний.
Поручив лошадей конюшему, путники прошли в трапезный зал. Постоялый двор был раза в два больше трактира Ландмира. Место хозяин выбрал удачное, на пересечении трех важных дорог, ведущих к большим городам: портовому Мерту, Дэйвиру и Кору. Тракт оживленный, людей много проезжает. И в зале путников набилось еле свободный стол нашли. Расторопные служаночки мигом принесли горячей каши с грибами, двух гусей, соленой капусты и три кувшина вина: Ард решил не скупиться.
Понуро выпили. Попытались завести разговор о дальнейшей дороге и ждущих в Мерте делах, но само вышло, что вернулись мыслями к деревне.
А я вот думаю, неспроста тот бог спятил, произнес Савор, самый старший по годам охранник. Высокий, жилистый и проворный; мышцы на руках, что морские канаты, лицо узкое, заостренное, волчье напоминает. И взгляд такой же, настороженный. Может, потому до седин и дожил при столь опасном ремесле, что всегда к любому нападению готов. Опрокинув вино в рот, вновь наполнил кружку. Кто-то или что-то помогло ему.
С чего взял? прищурился Херидан.
По словам Ольхоча бог мудр и добр был, народ свой не обижал. Встречал я таких на своем веку, кому действительно служить хотелось. Не из-за страха, а от души. В таких злобы нет и взяться неоткуда. Вот и вопрос: откуда она пришла? Что ни детишек, ни женщин не пожалел?