На деревянных трибунах уже ждали начала турнира старшие офицеры, влиятельные торговцы и прочая знать. Вокруг трибун толпились горожане победнее и приезжие зеваки, для них расставили длинные скамейки,
но большинство предпочитало оставаться на ногах. Всюду сновали разносчики воды и вина, лоточники со сладостями, торговцы пирожками с мясом и грибами сбивались с ног, а какой-то молодой юноша зычно обещал совсем недорого! нарисовать портрет победителя да и вообще, любой портрет, лишь бы заплатили.
Люди вокруг казались счастливыми и безмятежными. Разговаривали о погоде, нарядах и прошлогоднем урожае, лакомились сладостями и слушали менестрелей. Повсюду шныряли нарядные детишки.
Пропуск на трибуны имелся только у Ильгара, и парней из десятка пришлось оставить на попечительство Барталину.
Отдыхай, десятник. Я опытный пастух, пригляжу за твоим стадом, пообещал ветеран.
Если разминемся веди всех ко второй ветряной мельнице, Ильгар кивнул на вращающую лопастями громадину. Мне там проще будет вас отыскать.
Как скажешь.
Стража встретила его холодными взглядами и скрещенными алебардами.
Проход только для офицеров и знати.
Молодой жнец молча показал серебряное кольцо, присланное вчерашним утром Рикой. Стражники пожали плечами, удивленно переглянулись, но Ильгара пропустили. Правда, не успел он и трех шагов сделать, как на пути вырос один из двух герольдов. Пышно одетый, величавый, с намасленными и зачесанными назад волосами и коротким церемониальным копьем в руке. «В алом табарде церемониймейстер, напомнил себе десятник, голубую накидку носит герольд-глашатай»
Вы куда направляетесь? голос был приятный, но строгий. Как прошли мимо стражи?
Ильгар вновь продемонстрировал кольцо.
Приглашение от семейства Ордус? Ясно. Меня предупреждали.
Церемониймейстер позвал юркого мальчишку, облаченного в малиновый с кружевами костюм, и велел провести «почетного гостя». Юнец поманил за собой десятника.
Жнец оказался окружен сплошь людьми из высшего сословия: оба преатора, Ракавир, несколько жриц и жрецов. Если Аларий просто поглядывал на десятника и отпускал ядовитые замечания по поводу вырождения настоящих солдат, то народный преатор Карвус, когда Ильгар уселся на свое место между Рикой и Нарти, спросил с надменной гримасой у Ракавира:
Кто таков?
Приятель моих красавиц, ответил тот. Славный малый. Десятник в резервном полку.
Стоит ли такого приваживать? Невысокого полета птица
Ильгар украдкой обернулся. Карвус был худощавым, смуглым. Смотрел на шумных горожан с пренебрежением и брезгливостью.
Так ведь молод еще. Горяч, наверное. Поостынет в резерве, а там, глядишь, и нас потеснит! Ракавир громко рассмеялся. Девушкам полезно проводить время с настоящими мужчинами, а не с этими напомаженными хлыщами из местной знати.
Отчетливо прозвучало язвительное хмыканье Зеоры. Несмотря на весь гонор и замашки, девушка не была особо родовитой, и занимала скромное место на нижних ярусах.
Ильгар почувствовал легкое прикосновение к руке. Повернулся.
Дублет тебе к лицу. А с мечом на поясе выглядишь еще мужественнее. Видна стать! От хвалебных слов и ласкового взгляда Рики жнец сразу забыл про волнение и скованность.
От тебя тоже глаз не оторвать. Ты похожа на цветок в этом кремовом платье.
А я на что похожа? сдерживая смех, спросила Нарти, с вызовом проведя ладонью по бархатному иссиня-черному платью, усеянному искорками бисера.
На ночное небо, ответил Ильгар.
О, так ты еще и поэт!
Теперь уже обе девушки хохотали, а десятник чувствовал себя косноязычным ослом. Пожалуй, при Кряжистом Изломе было легче Он потянулся к кувшину с водой, но вдруг пальцы задрожали, их свело судорогой. Кожу на груди припекло. Почувствовался знакомый озноб. Ильгар поерзал в кресле. Хотелось расстегнуть дублет, залезть под рубашку и разодрать ногтями проклятый шрам
Позволь? В горле пересохло, он ухватил расписной кубок Нарти и принялся жадно пить вино. Темноволосая девушка удивленно вскинула вверх левую бровь.
Что-то не так? спросила Рика. Ты сам не свой.
Все хорошо. Немного непривычно чувствую себя в новой одежде и таком окружении.
Девушка, успокаивая, положила ладонь ему на сжатый кулак. Ильгар расслабился, почувствовав приступ нежности еще одно забытое, почти незнакомое чувство. Но шрам зудел так, что невозможно было терпеть. Десятник заозирался. Неужели опять боги? Но мир тонул в праздничной безмятежности, а люди радовались и ликовали: восторженно свистели, выкрикивали имена участников турнира, приветственно махали платками. Вот пожаловал на ристалище герольд в синем облачении, приложил рог к губам и гул разлился по холмам, пронесся над озерной гладью, затерялся где-то
в крышах домов Сайнарии, рассеялся над равнинами. Послышался тяжелый стук копыт это появились Сарлуги, как они называли себя. На могучих скакунах, закованные в сталь. Яркие плащи украшает вышивка. Кони покрыты пестрыми попонами. Всадники молодые, самодовольные, гордые.
Слушайте! Слушайте! Слушайте! провозгласил герольд, подняв над головой вложенный в ножны меч, с украшенной разноцветными лентами рукоятью. Жители и гости Сайнарии, верные подданные Сеятеля! Мы рады объявить наш турнир открытым!