Какое-то время она отсутствующе глядела на меня, потом неожиданно усмехнулась:
Что ж, это хотя бы объясняет, с чего ты вдруг начал ко мне клеиться.
Да нет, ты и вправду стала мне нравиться промямлил я. Но тебе что, совсем плевать на то, что я только что рассказал?
Нет, почему же?
Она уже сама посмотрела на меня и я обмер, поняв, что именно за взгляд вижу.
Взгляд чужих
глаз.
Такой же, как и прорывающийся иногда сквозь шелуху другой личности циничный взор Михаила Шумилова.
Значит, я был прав пробормотал я.
Лиза пожала плечами.
Мне интересно лишь, как ты обо мне догадался.
Твой путь он так похож на мой. Провал в начале сезона, затем постепенное развитие и окончательная победа. Если и не в самом чемпионате, как в том году, то над собой и приблизительно равными соперниками.
Вот оно что вздохнула Лиза. А я-то не могла понять: совпадение это или нет Теперь всё ясно. И пожалуй, я могу рассказать тебе свою историю.
В том мире, где я родилась, меня звали Мария Фурманова. Знаю, звучит отстойно, однако тогда ещё был совок, и всем в принципе было норм. Но потом
Со школой как-то не очень сложилось. Вот просто понимаешь или нет такое ощущение, словно отовсюду мудаки повыползли. То ли из-за дурацкого имени, то ли потому, что я всегда была примерно такая, какой ты меня знаешь, нормально с кем-то общаться или учиться не выходило. Ну и я решила, что заполню жизнь чем-либо другим. И заполнила.
С детства я любила ездить на природу и глазеть на виды. Потом описывала их в сочинениях и, блин, хоть с чем-то у меня прокатывало. Постепенно стала подрабатывать в журналах, отправляла свои статьи Пошла в универ на журналистику заочно И как-то всё стало налаживаться.
Я начала ездить по миру, описывать всякие достопримечательности Имя мне ну пипец как не нравилось, поэтому я взяла себе псевдоним Мари Форман. Под ним и писала. Моим любимым регионом была Южная Америка. За несколько лет я приезжала туда много раз и постоянно открывала для себя что-то новое.
А ещё я любила скорость. Лиза мечтательно улыбнулась. О, ты можешь меня понять. Какой это кайф лететь под двести на ночной трассе или виртуозно рулить по серпантину! Ах да, ты же до переноса только на картах ездил
Не забывай, у меня зрение было минус пять, напомнил я. С таким особо не погоняешь. Но в целом да, я тоже представляю, как это круто.
Ну и вот. В Южной Америке я любила так гонять по горам. С гонораров к тому времени собрала себе крутую тачку нечто среднее между мотовездеходом и внедорожником и каталась туда-сюда, набираясь вдохновения для репортажей.
Но однажды Её взгляд погрустнел. Я сорвалась с обрыва. В пропасть. С пятисот метров или около того В общем, всё. Та жизнь закончилась.
А новая началась, когда я вновь открыла глаза уже в болиде итальянской «Формулы-4». Она наклонилась ко мне и отчеканила: Это было второго мая две тысячи пятнадцатого. По времени этого мира.
Я совсем чуть-чуть не дожила до двадцати трёх и вновь стала шестнадцатилетней девочкой. Лиза фыркнула. С которой все только и хотят завести отношения. Ты не представляешь, как они меня достали
Погоди, а когда ты разбилась? перебил её я.
Хронология в рассказе меня немного путала. Если родилась Лиза то есть Мария, ещё при Союзе, а на момент смерти ей было двадцать два, то произошло это
Двадцать седьмого марта две тысячи девятого, процедила она. Что, не ожидал, что кто-то сможет попасть в будущее? Вот и я не ожидала. Но так случилось. Э-э, ты что делаешь?
Ищу систему. Я повернул к ней экран смартфона с открытым онлайн-калькулятором дат. Я переместился из две тысячи двадцать первого то есть на 2227 дней назад. Прямо на первую гонку российской «четвёрки».
Тебя также закинуло на первый этап своего чемпионата. И Я ввёл данные для расчётов. Что и требовалось доказать. Ровно 2227 дней.
Ну почему?! Она всплеснула руками. Что за странное число?! Оно же никуда не вписывается!
Кроме как в наши судьбы. Я вновь взглянул на неё. И если уж на то пошло можно узнать, когда ты родилась в той жизни?
Ты будешь смеяться. Она качнула головой. Двадцать шестого апреля 1986-го.
Я подавился своими словами.
Подождав, пока я приду в себя, Лиза спросила в ответ:
А ты?
Теперь будешь смеяться уже ты, улыбнулся я. Двадцать шестого декабря 1991-го. Как раз когда окончательно не стало Союза.
Ага. Она задумалась. То есть мы оба родились в дни ключевых моментов истории а потом оказались заброшены в один и тот же год. В подростков, которые выходили на свои первые гонки в «формулах». Вопрос: для чего?
У меня была мечта гонять в реальности, а не только в играх, ответил я. и мне хочется думать, что она таким образом просто исполнилась. После смерти или нет не знаю. Это совершенно другой мир, пусть внешне в нём всё и так же. И я подумал, что могу его изменить, не допустив того ужаса, который нас всех ожидает в будущем.
А я вот прошлое не могу изменить,
как бы ни хотела, вздохнула Лиза. Не знаю, к чему стремлюсь я. Я приняла правила игры и просто хочу выжать из новой жизни максимум.
Чем не цель? усмехнулся я. Тебе как раз подходит. Возможно, ты даёшь мне ориентир не как кто-то из «дефолтных» гонщиков, а как другой обычный человек в тех же обстоятельствах. Чтобы у меня было на кого равняться и кого побеждать.