и ей пришлось сделать несколько попыток, прежде чем она наконец-то смогла немного чётче различать хоть что-то.
Но как будто ведомая любовью, которая так долго царила в её душе, первым человеком, которого она увидела, стала Габриэль. Сердце воина застучало с новой силой, когда она увидела ЕЁ, сидящую там на Арго, прекрасную как никогда. Зена дернулась, пытаясь освободиться от веревок, которые удерживали её, но сильные побои и пытки лишили её всякой силы.
Сердце Габриэль оборвалось, когда её глаза встретились с затуманенными, но по-прежнему такими прекрасными, синими глазами женщины, которую она любила больше жизни. Девушка могла только надеяться на то, что Зена поймет её действия. Сделав глубокий вдох и приведя в порядок свой голос, она наконец ответила на призыв Эйлы:
«УБЕЙ ЕЁ!»
Эйла пробормотала несколько слов молитвы и выстрелила. Стрела мгновенно разрезала воздух и понеслась подобно молнии навстречу к свой цели. Зена, не веря собственным ушам, уставилась на Габриэль синие глаза вздрогнули и закрылись, когда стрела вошла в грудь, и боль, мгновенно разлившаяся по всему телу, поглотила её сознание
ГЛАВА 6.
Над толпой воцарилась мертвая тишина, подобная той, которая обычно предшествует ярости Матери Природы, решившей наказать своих детей, послав им какое-то испытание. Все взгляды устремились на фигуру воительницы, тело которой обмякло и безвольно повисло на веревках, по-прежнему удерживающих её. Из груди женщины торчала смертоносная стрела, из-под которой струилась кровь, капающая на изумленных людей, стоящих под ней.
«Да как вы посмели?! Кто вы такие?!» - раздался чей-то гневный голос, принадлежащий человеку, который по всем признакам привык командовать. Скорее всего это был вождь племени и глава деревни.
Пришедшая наконец в себя толпа, заревела и разразилась яростными проклятиями в адрес Эйлы и Габриэль, которые по-прежнему старались держаться рядом. Призывы к мести разнеслись по всей площади, и подруг окружила большая группа мужчин, несколькие из которых тут же схватили их лошади под уздцы.
Бедные животные, и без того находящиеся в состоянии сильного возбуждения, из-за окружающего их шума и огромного скопления людей, начали испугано шарахаться из стороны в сторону в поисках пути к бегству. Обе женщины были вынуждены оставить всякие попытки координировать движения напуганных животных и сконцентрировали всё своё внимание лишь на том, как бы не вылететь из седла и не допустить чьей-либо гибели от копыт их лошадей. И Эйла и Габриэль прекрасно понимали, что им грозит быстрая смерть, если ярость поселян поглотит их окончательно, особенно если кто-то из них пострадает или не дай бог умрёт по их вине.
В конце концов женщинам всё же удалось успокоить лошадей и видя, что все пути к бегству отрезаны, они подняли руки, сдаваясь. Их грубо стащили на землю и прежде, чем Эйла успела схватиться за оружие, бесцеремонно швырнули к деревенскому алтарю. Эйла обернулась, чтобы взглянуть на Габриэль, пытаясь придать ей хотя бы взглядом те силы, которые бы помогли девушке приготовиться ко всему, что может с ними произойти.
«Смотри на МЕНЯ, женщина! Я не знаю, кто ты, впрочем, мне это абсолютно безразлично. Я Старейшина этой деревни. Ты хочешь что-нибудь сказать прежде, чем мы повесим тебя рядом с этой сукой, которая изображала из себя великого воина?!» - прорычал мужчина и протянул к Эйле свои руки, сжатые в кулаки.
Женщина нахмурилась, и мускулы её лица нервно дернулись. Она гордо распрямила плечи и медленно повернулась, чтобы встретиться лицом к лицу с главой племени Кэска. Она знала, что от её дальнейшего поведение зависит, смогут ли они выбраться отсюда живыми или нет.
Несколько секунд Амазонка внимательно изучала мужчину, стоящего перед ней; его лицо было багровым от гнева. Вывернув руки, которые уже были плотно связаны, воительница развернулась так, чтобы видеть толпу.
«Люди племени Кэска!» - её глаза на секунду остановились на том месте, где висела Зена, и она увидела, как двое мужчин начали снимать её с четырехфутовой высоты, чтобы опустить её тело на землю. Заставив себя оторвать глаза от этого, разрывающего её душу зрелища, Эйла продолжила «Меня зовут Эйла, а женщину, путешествующую со мной Габриэль. Я знакома с вашими законами и обычаями» - возвышая свой голос всё больше и больше с каждым произнесенным словом, она закричала «Слушайте меня! Есть ли более тяжкое преступление, чем изнасилование женщины?!» - Эйла перевела дыхание и пробежала глазами по толпе, которая начала потихоньку успокаиваться «Разве я говорю неправду?!»
В толпе снова раздался гам, все толкали друг друга, пытаясь пробраться поближе к алтарю, и как следует
рассмотреть женщину, которая осмелилась ворваться в их деревню, убить Королеву Воинов, а теперь ещё и заставить их слушать её рассуждение об их обычаях.
«Ты дерзкая женщина! Но, говоря о наших законах, ты говоришь правду» - ответил Старейшина, поднимая руку, чтобы успокоить вновь разбушевавшуюся толпу - «Ну и что из того?! Говори быстрее!»
Эйла вновь повернулась к мужчине и, не спуская с него глаз, медленно кивнула: «Можно?!» - указала она на небольшую возвышенность рядом с алтарем, на которой стоял мужчина.