Ефраим выглядел таким потерянным.
Ты не могла бы продолжить? тихо спросил он.
У нее не возникло ни малейшего сомнения по поводу того, чего ему стоило показать свою слабость и это успокоило ее.
Она вздохнула и снова склонилась над ним.
Все в порядке, сказала она, пренебрегая его извинениями. Медисон знала, о чем он говорил и не считала тот случай стоящим извинения.
Естественно он был груб,
рождение ребенка? Я полагаю, мы имеем дело с непорочным зачатием.
Она покраснела. Ужасный, ужасный мужчина.
Я ищу для подруги, солгала Медисон.
Как мило с твоей стороны, сухо прокомментировал он, Я думал женщины обычно покупают подарки для ребенка.
Она пожала плечами и решила продолжить лгать.
Никто не запрещает покупать что-то милое для подруг.
Конечно. Как ее зовут?
Эм Бетти.
Бетти очень повезло, что у нее есть такая подруга как ты.
По крайней мере, она не преследует меня.
Кто тебя преследует? спросил он, перебирая рубашки.
Она обернулась, положила руки на бедра и прошипела:
Ты!
Он запрокинул голову и рассмеялся.
Перестань!
Сожалею, но усмехаясь, сказал он.
Ты и должен сожалеть.
Я пришел сюда за рубашками. Я понятия не имел, что ты здесь и я не слежу за тобой. Ты просто параноик, солгал он, частично. Ему и правда были нужны новые рубашки. Но когда Джошуа сказал ему, где сейчас Медисон, эта необходимость стала срочной.
Прищурившись Медисон спросила:
Так ты говоришь, что не преследуешь меня?
Он постарался выглядеть как сама невинность.
Конечно нет.
Она бросила красноречивый взгляд на его пустые руки.
Тогда где рубашки?
Черт.
Я увидел тебя и не успел ничего подобрать.
Через какой вход ты вошел?
Это что испанская инквизиция?
Просто ответь на вопрос.
Отлично, через главный вход.
Ха!
Женщина с маленьким ребенком вздрогнула и поспешила прочь.
Он усмехнулся.
Тише, ты пугаешь местных.
Медисон спокойно указала на главный вход.
Если бы ты действительно вошел через главный вход, то нашел бы рубашки и не заметил меня.
Черт побери.
Мне не нужно тебя видеть, Медисон. Он наклонился к ней, почти прикасаясь губами к уху. Твой запах взывает ко мне. Манит меня.
Она сглотнула.
Это это мог быть кто угодно.
Ефраим выдохнул, искупав кожу Медисон в горячем дыхании. От этого мурашки побежали по ее позвоночнику.
Нет, милая, никто так не привлекает меня. Ты сирена, которая зовет к берегу. Ты мой маяк. Ты все, чего я желаю.
Я не понимаю, ведь это всего лишь кровь, прошептала она.
Ефраим тяжело вздохнул, и она снова почувствовала тепло на своей коже.
Да, ты не понимаешь, я вижу. Ефраим провел губами по ее шее сзади. Она так хорошо пахла.
Я не боюсь тебя, твердо сказала Медисон.
Запах женского возбуждения окутал его. Ефраим застонал.
Нет, ты определенно не боишься. Он поцеловал ее шею. Я не хочу, чтобы ты меня боялась. Еще один поцелуй.
Потому что тебе нужна моя кровь, выдохнула она.
Его поцелуи заставили ее извиваться. Было так хорошо. Ей нравилось в нем все. Это сводило с ума.
Она не хотела чувствовать подобное к мужчинам. Чтобы не быть как ее мать, которая западала на каждого парня, взглянувшего в ее сторону, и посвящала ему всю свою жизнь.
Медисон не могла потерять себя, а с Ефраимом она очень боялась, что так и будет.
Ефраим, если хочешь моей крови я могу поделиться. Это должно решить твою проблему.
Он слегка покачал головой у сгиба ее шеи и провел губами по коже еще более соблазнительно.
Никогда не будет достаточно.
Я могу делать это раз в неделю, добавила девушка с надеждой в голосе.
Он взял ее за руки, переплетая пальцы.
Для меня никогда не будет достаточно. Он жадно поцеловал ее в шею.
Медисон закрыла глаза, и непроизвольно запрокинула голову.
Когда, она облизала губы. Когда будет достаточно?
Когда ты станешь моей, прорычал он.
Медисон ахнула, почувствовав прохладный воздух на шее, и осмотрелась в изумлении. Ефраим ушел.
Хорошо, что все так закончилось, пробормотала она.
Может, он имел в виду, что сразу же иссушит ее досуха. Если вся ее кровь будет в его животе, то, безусловно, она станет его.
Медисон взбила подушку, пытаясь сделать ее удобнее и снова перевернулась. Если он сказал это, чтобы заставить ее всю ночь не спать, что ж ему удалось. Она внезапно села, отбросив одеяло.
Хватит! Если она будет бодрствовать всю ночь, то он ответит на все ее вопросы. Он по-прежнему задолжал ей два часа.
Она распечатала эти картинки и увеличила, как обещала. Медисон даже приобрела рамку и повесила в его комнате. Он обязан ей,
и собиралась забрать долг, сейчас же.
Ефраим не выходил сегодня вечером. Она бросилась к двери в ванную комнату, распахнула ее и ахнула.
Он стоял в дверном проеме. Каждый мускул его тела казался напряженным. Глаза пылали огненно-красными, Ефраим выглядел чрезвычайно опасным. Медисон шагнула назад.
Я сказал себе, что если ты откроешь эту дверь, он посмотрел на дверь, затем вновь на нее, пробежался глазами по ее розовому топу и таким же трусикам, то я возьму, что желаю. Я ждал три часа Не мог уйти, Медисон. Мне пришлось ждать Мне пришлось Ефраим зашел в комнату.
Впервые после инцидента в столовой, она испугалась его. Он сказал, что ее кровь его слабость, а она не обратила внимания.