Во время драки на улице, Амор почувствовал намерение двух вампиров убить девушку, и его реакция спасти ее была автоматической.
Пока он нес ее в свою квартиру, а потом излечивал ее раны, он был так ошеломлен тем эффектом, который она производила на его тело, что больше ничего не заметил.
Даже тот факт, что его голова была пуста от посторонних эмоций. А он даже не спал с Ниной.
К сожалению.
Амор бросил веточку тимьяна в смесь из вина и бульона, которой уже полил куриные ножки и грудку. Повеяло знакомым запахом курицы в вине, Амор упивался им. Чтобы он только не отдал за хорошую еду, за кусочек сочного стейка, или ароматную запеканку.
Он закрыл крышку и установил конфорку на медленный огонь. Пока Амор аккуратно укладывал нарезанный картофель в блюдо, чтобы приготовить гратен, его мысли снова вернулись к Нине.
У него все еще стоял при одной только мысли о том, какой вкусной была ее кровь и какой мягкой была ее кожа под его поцелуями.
Он прикасался и целовал многих человеческих женщин, но ни одна не знала что он такое. Если бы они знали, то никогда не ответили бы ему взаимностью.
Но Нина знала кто он такой. Черт, она убила вампира прямо у него на глазах.
И если поначалу она сопротивлялась его помощи, то не устояла перед его прикосновениями.
На ней он не использовал контроль-разума. Это её реакция на него.
Хорошо, возможно как мужчина он использовал весь свой дар убеждения, чтоб сопутствовать этому решению, но он не использовал никаких вампирских навыков.
Столетний опыт общения с женщинами научили его понимать их потребности, и он никогда не стеснялся использовать то, чему научился. Но когда доходило до секса, Амор был готов к тому, что женщины бросались на него. И всегда эта была игра.
Но что-то внезапно изменило настроение Нины, даже не смотря на то, что ее тело разыгралось как хорошо-настроенное пианино. Он бы хотел сочинить симфонию на нем, если бы она только дала ему такую возможность.
Тихий сигнал сообщил, что духовка разогрета до нужной температуры, он отправил блюдо с гратеном на среднюю полку. Быстро перемешал содержимое в кастрюле на плите, убедившись, что ничего не пригорело. Ничего, кроме желания к Нине.
Он найдет ее. Особенно теперь, попробовав ее кровь, у него было определенно больше шансов выследить охотницу.
Подобно ищейки, его обоняние было так хорошо развито, что Нина не сможет ускользнуть от него будь он в четверти мили от неё.
Губы Амора изогнулись в улыбке. Как только он найдет Нину, они закончат начатое.
Единственной маленькой проблемой, которую он сейчас видел, были его коллеги. Если кто-то из них узнает, что он виделся с человеческой женщиной и не стер ей память, его посадят в собачью
Сделай это быстро. Чем быстрее это закончится, тем лучше.
Амор протянул руку и секунду спустя почувствовал холод монет в своей ладони. Укол клыков на его шее болел всего несколько секунд, затем Амор впал в состояние, как будто выпил слишком много вина, пьяный угар. Не неприятный.
Но когда он хотел отстраниться от Эрве, он не смог. Мужчина не отпускал его, и несмотря на свое крупное телосложение, Амор не мог сравниться с нечеловеческой силой мужчины. Клыки вампира глубже в него вонзились, его тело теряло много крови. Зрение стало размытым, ноги ватными, пока Амор наконец не отключился.
Амор проснулся от жажды, которой прежде не испытывал.
Жажды крови. Эрве обманул его. Он попросту не просто хотел кормиться от него он хотел превратить его в вампира.
И он это сделал. Чтобы создать общину, семью их вида.
Но у Амора была семья, своя собственная семья, и они нуждались в нем. Он не слушал Эрве, который предупреждал, что сейчас для них он опасен. Вместо этого, Амор умчался домой, игнорируя свою жажду.
Первый человек, кого он нашел сразу по возвращении был его сын Жан-Филиппе. На своих маленьких босых ножках мальчик подбежал к нему, протягивая ручки, желая быть заключенным в объятия своего отца.
Папа!
Но в тот момент, когда Амор обнял сына, чудовище в нем взяло верх, и жажда поглотила его.
Не понимая что он делал, он впился клыками в мальчика. Мгновение спустя безжизненное тело его сына лежало у его ног, и истошный крик жены наполнил ночной воздух.
Пути назад уже не было. И как новоиспечённый вампир, он не знал как спасти сына, как возможно обратить в вампира, чтобы он хоть как-то выжил.
Только позже Амор узнал как создавать вампиров, что он мог напоить сына своей кровью в тот момент, когда его сердце сделало последний удар.
Чудовище. Ты убил моего сына! Да он убил собственного сына.
Крики его жены смешались со слезами, ее голос охрип. Но то как она посмотрела на него, когда он вышел из своего кратковременного транса, после того как зверь был полностью удовлетворен кровью мальчика, эти глаза обрекли его на ад. Сущий ад.
Ты будешь нести в себе всю боль мира, эмоции каждого, и ты навеки станешь немощным. Ты никогда снова не почувствуешь любви. Никогда.
Он заслужил то, на что она обрекла его: ощущать эмоции каждого, чувствовать боль, которая калечила его и сердце, обреченное на вечность без любви, которому никогда не найти покоя.