Если я не он, то тогда кто?! продолжало отрицать мое упрямое эго, но ведь рожа то в зеркале от меня отражается! Оооо, что-то я запутался. Амнезии мне только не хватало. Поеду в Кащенко палату обживать!
Автоматически открыв холодильник, я фальшиво присвистнул! Красиво жить не запретишь: балычок, коньячок, водочка, икорка.
"Дааа, закрома родины полны!"
Рука автоматически
сграбастала стакан со стола и я махнул не глядя, как оказалось, пол стакана водки. Выудив из банки шпротину, быстро зажевал огненное зелье.
"Ну и гадость, батенька ваша заливная рыба!" пробилась язвительная мысль, "Так, а это откуда? Тихо шифером шурша, едет крыша не спеша".
Вытащив из холодильника бутылку, ноль семь Смирновки и кусок ветчины я набулькал еще пол стакана и торопливо выхлебал, задержав дыхание.
"Ух, хорошо!"
На ум пришел анекдот про ярлычок на водочной пробке, с Брежневым в главной роли. Вроде как зачем народу ярлычок на водочной пробке для удобства открывания, размышлял генсек, отвинчивая пробку на бутылке такой же Смирновки.
"Повторим!" Острота неприятия ситуации постепенно растворялась с каждой выпитой дозой.
"Что там чему не соответствует", глупо улыбаясь, смотрел я на левую руку, "ну рука, дом, бульвар Тверской. Меньше бы пил реже бы "белочка" посещала. Вот и бульвар вспомнил, протрезвею и все остальное вспомню".
"Что-то быстро водка кончилась", посетила меня ленивая мысль, перед тем как сознание ушло в страну то ли Морфея, то ли Бахуса.
Проснулся я лежа, уткнувшись носом в пол от того, что кто-то теребил меня за плечо и нудил над ухом.
Борис, Боря проснись, ты где спать лечь умудрился? Ну, вставай, опять надрался, алкаш несчастный! зудел над ухом женский голос.
Голова трещит, во рту помойка, мысли разбегаются, а тут еще этазуделка. Надо попытаться сосредоточиться.
Все, все встаю, понимаешь, голова болит, ничего не помню, заплетающимся языком выдал я наспех, возможную для себя индульгенцию, садясь на пол.
Что с тобой Боря, встревожено воскликнула Наина, у тебя кровь на лице и шишка на лбу с кулак!
Опираясь на стул, я встал на ноги и посмотрел на стоящую передо мной женщину, смотрящую с немым укором.
Пойду, умоюсь, еле выговорил я и, придерживаясь за стену, пошатываясь, направился в ванную комнату.
Да ну его, мытье, промахнувшись мимо ванной в сторону спальни, решил я и, упал на кровать, засыпая на лету.
Второе пробуждение было если и с помойкой во рту, то голова хотя-бы не болела.
На часах, висящих на стене перед кроватью, которые я ночью не заметил, было двенадцать часов дня. Из кухни доносился ароматный запах какой-то стряпни.
Все-таки надо встать, умыться и идти на разборки. Обув тапки, я направился в ванную. В шкафчике рядом со столешницей я нашел новую зубную щетку и пачку бритвенных лезвий. Разборный станок лежал прямо на столешнице. Посмотрел в зеркало, та же противная рожа, только еще и покарябаная. Быстро побрившись и освежившись, какой-то туалетной водой, я направился в сторону кухни, откуда доносились звуки готовки.
Я уже понял, что женщина гремевшая кастрюлями на кухне как бы моя жена Наина.
На кухне шипело, шкворчало и парило. А еще изумительно пахло. Аромат свежесваренного борща и подливки курился над плитой. Желудок ворохнулся, явно намекал, что не прочь подкрепиться.
Спина суетящейся возле разделочного стола Наины, выражала недовольство вперемешку с негодованием.
Жрать хочу, понимаешь, рявкнул я, вваливаясь в кухню.
Фу, напугал старый пень! подпрыгнув на месте, воскликнула жена. Садись, супа налью. Горячего похлебаешь быстрее в себя придешь, проговорила женщина, помешивая черпаком борщ в супнице.
Я, подтянув табурет под зад, грузно опустился за стол, и извиняющимся тоном прогудел: Ну, наливай, понимаешь, борщ-то!
Наина передернула плечами, взяла большую суповую тарелку, плюхнула в нее два половника, поставила ее передо мной и, не спрашивая, набулькала пол стакана водки.
Ох, хорошо то как, зажмурившись, воскликнул я, шумно втянув носом воздух, наклоняясь над исходящей паром тарелкой, подтягивая поближе к себе судочек со сметаной. Я поглядел на стакан с водкой, передернулся и отодвинул подальше от себя, сграбастав попутно из хлебницы ломоть черного хлеба.
Наина молча, сверлила меня взглядом, уперев руки в боки.
На какое-то время, я выпал из реальности, сосредоточенно работая столовым прибором, сербая горячую жидкость из ложки, причмокивая губами от удовольствия. Наина продолжала, что-то помешивать, по прежнему не говоря ни слова, исподлобья поглядывая на меня.
Я молча ел борщ, стараясь не обращать внимание на подозрительный взгляд Наины.
Что-то ты на удивление тихий сегодня, не кочевряжишься, ешь молча и водку не пьешь? не выдержав тишины, удивленно спросила Наина, выуживая дуршлагом пельмени из кастрюли на плите.
Спасибо родная, похоже, допился, вздохнув, поднялся я и, подойдя к Наине, чмокнул в затылок.
не более пятикратного превышения минимальной зарплаты по организации. И это положение надо включить на законодательном уровне, в первую очередь для всех госчиновников. Для буржуев все что свыше, облагать налогом от пятидесяти процентов и выше.