Григорий Гаврас попал в плен к командующему операцией Иоанну Комнину, был показательно проведен по улицам Константинополя в назидание другим дукам и отправлен в камеру, подумать. Впоследствии, впрочем, выпущен на свободу, восстановлен в званиях и отпущен на родину.
В итоге на востоке Византия стала граничить с Грузией, эмиратами Малой Азии, далее шла полоса мелких армянских княжеств, пограничных между ромеями и латинским графством Эдесским, за которыми лежали Киликия и Антиохское княжество. В принципе, большая часть плана Комнина завершилась успехом. Но занятость василевса в конфликте с Данишмендом, в то же время исключила его вмешательство в дела Леванта и Египта.
После Алеппо, граф Эдессы Балдуин де Борг с богатыми трофеями и новыми вассалами, вернулся во владения удовлетворенным. С учетом предыдущего захвата Харрана и переданного в обмен на помощь антиохцами Мараша, графство расширилось. С запада и юга оно теперь граничило с Антиохийско-Алеппским княжеством, с севера отделялось от Византии и Данишменда цепью армянских феодов, и враг оставался лишь на востоке вассальные Багдаду эмираты Мосула и Мардина.
Впрочем, Харран, в котором граф расселил гарнизон из армян, участвовавших в походе, теперь перекрывал пути между Ираком и Северной Сирией, что подняло лояльность населения, которое, собственно, именно для защиты набегов окружабщих турок, франков и приглашало когда-то.
Опираясь на Харран, в том же 1103 году де Борг, отпраздновав победу и раздав фьефы, перед тем как распустить новоприбыших по обретенным ленам, устроил набег на Мардин гнездо ранее упоминавшихся Артукидов, с которыми граф потихоньку воевал с самого прихода к власти. Рейд выдался удачным, франки привели множество пленных и скота, но правившего в это время Мардином Сукмана ибн Артука разозлили, а главное насторожили своей активностью Мосул, где после Алеппо, за латинянами стали следить внимательнее.
Тем более, в халифате вопрос о власти стал менее острым. Весной 1104 года претенденты на должность великого султана договорились, фактически поделив халифат в долях Беркияруку отошли Рей, Аравия, Карс, Дияр-Бакр, Джазира, Хузистан, Табаристан, Мухаммаду Азербайджан, Арран, Исфахан, Ирак (за исключением Тикрита). Басра осталась в их совместном владении, а Хорасан, Маравеннахр и Джурджан отошел Санджару. Не то чтобы султанов стало три, формально считалось, что страна едина. Но и не так чтобы один реально правили все трое, впрочем, недолго. Вскоре Беркиярук почил, и основным султаном стал все же Мухаммад. Но война прекратилась, и наместники получили возможность заняться внешними вопросами.
Турки для начала, попробовали, в привычной для тех мест манере, взять Харран с наскока.
Не смогли, а в открытое поле Де Борг не выходил, засев в укрепленной на алепповские деньги крепости ему
В результате прошлогодней кампании в 1103 году вторжения из Египта не последовало, хотя на франко-египетской границе мир не настал, и набеги небольших отрядов продолжались. Египтяне, теряя подготовленный контингент мамлюков и эмирских аскаров два года подряд, выставить новую армию не могли, мамлюков требовалось закупить и обучить. Зато у аль-Афдала оставался флот, который потерь не понес, а служили там вольнонаемные, на постоянной и высокой зарплате.
Весной египетский флот, собранный из Александрии, Бейрута и Тира, нанес удар по Пелузию, где перебил гарнизон и разрушил строящуюся крепость, затем совершил набег на Аскалон, где франки удачно отбились, в основном по причине неприспособленности моряков к правильной осаде мощной крепости. После этого все лето египетские корабли оптом и в розницу пиратствовали у берегов Заморья «причинив немалый урон торговле».
В первую очередь пострадали венецианцы и генуэзцы, пизанцы не то не попадались, не то, имея торговые связи с египтянами, пользовалисьу пиратов льготами.
На море король противопоставить визирю ничего не мог, да и на суше с войсками обстояло не очень раздав новые лены и распустив их хозяев обустраиваться в конце 1102 года, объявлять общий сбор спустя несколько месяцев формально он, конечно, право имел, но на практике такая затея представлялась сомнительной. Рыцарское хозяйство и закрепление покоренной территории требовало времени, а без этого падала не только лояльность вассалов и спокойствие податного населения, но и боеспособность снаряжение требовало денег.
В связи с этим, весной Балдуин I договорился с бедуинами, кочевавшими на юге, и при их поддержке, с небольшой дружиной совершил поход к Красному морю, взяв порт Айлу, а потом в Трансиорданию, присоединив к своим владениям Петру.
Тем самым король продолжил брать под контроль пути из Египта в Левант и караванные дороги из Аравии (а значит и частично из Персидского залива, они шли через Петру).
Теперь значение непокоренных портовых городов Палестины откровенно падало. Зачем везти товар в Тир и платить две пошлины, если уплатив одну в Петре или Айле, можно торговать по всему королевству франков? Доходы Иерусалима, наоборот, росли что активно не нравилось в Египте и Дамаске, но более никого не задевало.