Администратор, молодая приветливая девушка азиатской внешности с длинными черными волосами и выразительными миндалевидными глазами, понятливо кивнула и выставила перед ней на стойку стационарный телефон с радио-трубкой. Быстро набрав номер сотового телефона Яны, Даша отвернулась от выжидающе глядящих на нее джинна и ифрита. Эти существа, всю свою бесконечно-долгую жизнь проводящие в одиночестве, не могут понять ее тревогу за своего ребенка.
Но гудки в трубке вдруг оборвались, сменившись глухой тишиной. Даша в недоумении обернулась. Около стойки стояла Сиренн и, глядя на нее, держала палец на кнопке отбоя вызова.
В чем дело? рассержено спросила она у Сиренн.
Я думаю, что это плохая идея звонить отсюда тем, кто тебя знает, Сиренн отпустила кнопку и очаровательно улыбнулась. В трубке зачастили короткие гудки.
Я думаю, это тебя не касается, процедила Даша. В голове сами собой всплыли воспоминания о том, как Сиренн, обернувшись коброй, столкнула ее с головокружительной высоты и, если бы не Иббрис, то Даша разбилась бы насмерть. Все-таки эта женщина для нее скорее враг, чем друг. Даша была уверена, что Сиренн только и ждет случая избавиться от нее.
Даша подошла к телефону, смахнула с него руку Сиренн, как смахивают с поверхности пыль, и снова набрала номер дочери.
Оставь ее. Пусть позвонит, это Иббрис подошел к Сиренн сзади и положил ладони ей на плечи. И Даша, слушая длинные гудки, почувствовала еще бо́льшую неприязнь к этой самовлюбленной выскочке. Которая ввязалась, куда ее не просили, а теперь еще и права предъявляет на внимание джинна. А ведь он еще при первой встрече велел ей уходить и больше не беспокоить его!
Мама! Где ты была? Я тебе весь день звоню! послышался в трубке тревожный голос Яны, и все посторонние мысли тут же покинули Дашину голову.
Убедившись, что с дочерью все в порядке, и она под присмотром своих школьных руководителей, Даша позвонила на работу и с удивлением выяснила, что ее в обеденный перерыв увезли с работы на машине скорой помощи. Начальница очень переживала и все спрашивала о самочувствии, разрешив отсутствовать на работе столько, сколько потребуется для выздоровления.
«Даже не предложила взять работу на дом...» с удивлением подумала Даша, отметив для себя о необходимости позже подумать, где ей взять больничный лист за эти дни.
А потом, покосившись на стоящих у окна и беседующих на повышенных тонах джинна и ифрита, Даша набрала соседке. Маме надоедливого дяди Миши.
Таисья Ивановна, здравствуйте. Это я, Даша с пятой квартиры
У Таисьи Ивановны хранился запасной ключ от квартиры и, после небольшой лжи про срочную командировку, Даша попросила соседку проверить все ли в порядке с квартирой и полить цветы на подоконнике, пообещав перезвонить через час.
Ну как? Все в порядке? Иббрис подкрался незаметно сзади и обвил руками ее талию, как только она отодвинула от себя телефон и поблагодарила администратора. Но Даше вдруг стали неприятны его прикосновения. Видение того, как он обнимал Сиренн, все еще стояло у нее перед глазами.
предел моих сил, ограниченный бутылкой, осторожно проговорил джинн. Так зачем тебе бутылка? Что ты задумала Сиренн?
Любое желание, которое не будет ограничено заклятьем? поинтересовалась Сиренн, проигнорировав его вопросы.
Конечно, любое, с облегчением отозвался Иббрис.
Тогда я хочу ночь любви с тобой, невозмутимо проговорила Сиренн, бросив быстрый и острый взгляд на Дашу. Я хочу заниматься с тобой сексом всю ночь напролет.
Даша окаменела, изо всех сил удерживая на лице прежнее расслабленное выражение. Грудь сдавило, будто каменной плитой.
Иббрис выглядел невозмутимым, продолжая стоять в той же позе у окна со скрещенными на груди руками, и буравил Сиренн испытующим взглядом.
Совести у тебя нет, Сиренн, наконец, проговорил он. Больше тебе ничего не нужно?
Нет, пожала плечами Сиренн. Либо бутылку, либо ночь с тобой. Пусть Даша выбирает. Сам ты все равно не сможешь принять решение.
Ты не ответила на вопрос: зачем тебе бутылка? ровно спросил он, оттолкнувшись от прозрачной стены и подходя к Сиренн. Что ты собираешься делать? доверительно прошептал он, опускаясь на корточки и заглядывая в лицо ифрита снизу вверх.
Я не буду больше тебе помогать, напряженно проговорила Сиренн. Но я знаю, что тебя это не испугает. Однако, есть еще кое-что, Иббрис. Я знаю оба твоих имени: и то, которое написано на бутылке, и то, которое дала тебе эта глупая повелительница. Знаешь, что это значит? Любой маг, а в особенности Наор, озолотит меня в обмен на это знание.
Когда? шепнул он таким соблазнительным тоном, что от его звучания у Даши мурашки побежали по спине и пересохло во рту. Когда ты из друга превратилась во врага, Сиренн?
Когда? процедила Сиренн, склонившись почти к самому его лицу и, сверкая глазами, глядя ему в глаза. Тогда, когда поняла, что ждать милостей от тебя бесполезно. Ты черствое, холодное, бессердечное чудовище
Даша встала со своего кресла, остро почувствовав себя в этой комнате лишней, и тихонько вышла из номера, беззвучно прикрыв за собой дверь. Мужчина и женщина даже не заметили ее ухода.