Вампир исчезла настолько быстро, что Розалинда открыла рот от удивления. Она пыталась отдышаться перед тем, как медленно опустилась на колени. Ее тошнило. Она хотела упасть на кровать и больше никогда не подниматься.
Боже, что, черт возьми, произошло? прошептал Рис, открыв глаза. Мы все еще живы?
Розалинда пыталась понять по его лицу, помнит ли он что-нибудь.
Вампир обманула нас.
Рис выругался и потер лицо.
Я ничего не помню, кроме того, что меня ударило об эту скалу.
Она заманила вас в ловушку ваших худших кошмаров, и заставила меня разделить их с вами.
Рис задрожал и прошептал молитву на валлийском языке.
Ты в порядке, cariad?
Я скоро приду в себя. Розалинда попыталась не позволить своему голосу дрожать, когда она спустилась с алтаря. Элиас тоже проснулся: взгляд несфокусирован, рот сжат
в неуверенную линию. Разум говорил, что, если Элиас цел, значит и Кристофер тоже, но Розалинда не могла смотреть на него; она слишком сильно боялась.
Она подошла к Элиасу и подождала, пока он не сосредоточил свой взгляд на ней.
Вы в порядке, Элиас?
Нет, благодаря вам. Он впился в нее взглядом и демонстративно отряхнул пыль с одежды. Я говорил вам, что это ошибка. Она могла убить всех нас.
Розалинда вздохнула и убрала свой кинжал. Казалось, он понятия не имел, что она оставила его вампиру, или она была уверена, он просто не упомянет этого.
Вы правы. Я недооценила ее силы и замыслы.
Он отвернулся от нее и исчез, не сказав больше ни слова. Розалинда не винила его. Из-за нее они проиграли этой ночью; именно она показала, насколько слабой в действительности была, и насколько огромным было ее мнение о собственных способностях.
Элиас ушел, Рис обходил каменный круг в поисках оружия, а Кристофер все еще стоял у вертикального камня. Она заставила себя подойти к нему, зная, что он внимательно наблюдает за нею. На его лице не было никакого радушия, никакого намека на любовь и тревогу, который она подсознательно ожидала.
Вы в порядке, Кристофер?
Он продолжал смотреть на нее.
Почему вы спрашиваете?
Розалинда развела руками, охватывая весь каменный круг.
Поскольку я поставила всех в опасное положение.
Он обессилено откинул голову на камень и ненадолго закрыл глаза.
Да, поставили.
Страх сжал ее грудь. Она больше не могла почувствовать его в голове, но это происходило не из-за уловок вампира; он сознательно блокировал ее.
Вы действительно сердитесь на меня?
Вы не думаете, что я имею на это право?
Она прикусила губу.
Это зависит от того, что вы помните.
Очевидно, больше чем Элиас и Рис, лицевые мышцы дрожали. Между нами особая связь, разве вы не помните?
Вы видели, что произошло?
Да. Возвышаясь над ней, он отошел от камня, голубые глаза были темны, лицо стало непроницаемым. Вы предпочли жизнь Риса моей.
Розалинда схватила его за рукав.
У меня не было иного выбора. Если вы только позволите мне объяснить
Он выдернул руки.
Здесь нечего объяснять. Вы сделали хороший выбор. Рис всегда будет с вами, не так ли? Вы выбрали свое будущее.
Он попытался обойти ее, но она преградила дорогу.
Нет, это не то, что кажется. Я
Кристофер прижал три пальца к ее губам.
Я понимаю. Вы сделали свой выбор, и ей Богу, теперь вы должны жить с ним. Позвольте мне идти.
Он прошел мимо нее и вышел из круга.
Держа два кинжала в руке, Рис подошел к Розалинде. Он посмотрел на удаляющуюся фигуру Кристофера.
Что такого ты сказала убийце друидов, чтоб заставить убежать отсюда, словно за ним гонятся все гончие ада?
Розалинда покачала головой. Она не могла рассказать Рису, что натворила; она лишь причинит ему боль, если попытается объяснить свою отчаянную логику. Рис обнял ее за плечи и повел к месту, где они оставили лошадей.
Не волнуйся, cariad. В следующий раз мы поймаем вампира.
Его утешительные слова почти заставили Розалинду расплакаться, но слез не было. Боль от непринятия Кристофером ее поступка была так сильна, что она чувствовала, как кровоточит сердце. И Рис не мог ей помочь. Это ее страхи, и винить она может лишь себя.
Розалинда протерла уставшие глаза. Она знала, как раним Кристофер, как его семья убедила его в том, что он никогда не был достаточно хорош. И, что она сделала? Показала ему, что он не достаточно хорош и для нее. Какой дурой она была! Она отказала и как возлюбленная, и как убийца вампиров. Как во имя всех святых она собирается исправить ситуацию? Она уже потеряла его мысли.
В замешательстве она посмотрела в полночное синее небо. Ночной ветерок донес до нее мягкое радостное ржание ее лошадки. Она должна поговорить с Кристофером. Она должна призвать к его чувству долга, чтобы они смогли продолжить сражение против вампира. Потому что, если ему суждено быть с нею, в конечном счете, конечно, если Бог действительно милосерден, она получит шанс объяснить свой поступок.
Глава 21
Кристофер смотрел на маленькое окно и обдумывал шансы вылезти через него. Он не в настроении говорить с Рисом. Он плохо спал, ему множество раз снилось, что он стал вампиром, он просыпался в поту и проклятиях с утратой Розалинды, даже дышать