Розалинда задрожала, и Кристофер опустил кувшин.
Вам холодно, моя леди?
Она попыталась улыбнуться.
Уверена, что не холоднее чем вам.
Он дернул подбородком в сторону стены.
Возможно, нам следует сесть рядом, чтобы согреть друг друга.
Вы, кажется, не очень довольны этой идеей.
И вы знаете почему. Он прислонился к стене и распростер руки. Но нет смысла в том, чтобы замерзнуть до смерти.
Розалинда окинула его долгим взглядом: он выглядел скорее покорным, чем возбужденным, и искушение разделить тепло, исходящее от его тела, было слишком велико, чтобы сопротивляться. Она сползла к нему и, прижавшись спиной к его груди, устроилась на скрещенных ногах. Кристофер обнял ее и вздохнул.
Все в порядке. Вы можете откинуться назад.
Девушка постепенно расслабляла спину, пока не откинулась на его грудь и кожаный камзол. Свет свечи мерцал от порывов ветра, ведь по туннелям свистели и стонали сквозняки. Розалинда задрожала еще сильнее. Она всегда ненавидела бездействие, и в девстве почти сводила мать с ума тем, что никак не могла усидеть на месте.
Кристофер обнял ее еще крепче.
Попытайтесь расслабиться. Я подозреваю, что пройдет немало времени прежде, чем Рис поймет то, что произошло с нами.
Если он жив, выпалила она.
Губы Кристофера коснулись ее макушки.
Конечно, он жив. Он превосходный воин, и я не сомневаюсь, что он выбрался.
Он превосходен. Он учил меня.
Это я понял. Он говорил тихо и успокаивающе, и она закрыла глаза, чтобы четче слышать его голос. Впервые за долгое время, темнота почти ее не пугала.
Я могу спросить у вас кое-что? пробормотал Кристофер.
Конечно.
Вы говорили Рису, что произошло в круге?
Да.
Как он воспринял это?
Как вы могли бы предположить. Он не был рад.
Я хотел бы сказать, что сожалею, что отобрал вас у него, но я не сожалею.
Я не вещь. Она оглянулась через плечо. Ему я принадлежу не больше, чем вам.
Я не это имел в виду. Он немного сполз, и девушка ощутила, каким твердым стал прижатый к ее ягодицам член. Я только хочу, чтобы вы знали, что я не сожалею, что занялся любовью с вами. Но я могу понять, что Рис может чувствовать, потому что, если бы все было наоборот, я бы чувствовал то же самое.
Даже притом, что вы были околдованы, введены в круг и были вынуждены переспать со мной?
Он слегка поднял ее и полностью повернул к себе.
Вы все еще сердитесь на мои слова? Я же говорил вам, что это неправда.
Розалинда не устояла и погладила его по щеке.
Но вас принудили, и вы должны были задуматься, реальны ли ваши чувства.
Он поднял бровь. После нескольких часов в темноте это было такое облегчение, просто видеть его лицо.
Значит, вот что вы думаете? То, что мы разделили, было ненастоящим, потому что это был Белтейн?
Я не знаю, прошептала Розалинда. Это был мой первый опыт. Мне не с чем сравнить.
Он долго смотрел на нее, прежде чем произнес.
Розалинда, что именно вы хотите сказать?
И не отводя взгляда, она ответила.
Что, если никто не придет? Что, если сегодняшняя ночь последняя ночь в нашей жизни? Разве вы не хотели бы знать, есть ли действительно что-то между нами кроме желания, вызванного отваром?
Розалинда понимала, что ведет себя не самым благовоспитанным способом, но она всегда была самобытной: не хотела ждать, когда ее попросят, и никогда не хотела просто сидеть и ждать восхищения ее женственностью.
Он скривился.
Осторожней с тем, о чем просите, моя леди. Если я возьму вас, это ничего не изменит. Мы все еще находимся на противоположных сторонах.
Девушка нахмурила брови.
Я думала, что вы хотели меня.
Кристофер провел рукой по ее волосам и наклонил ее лицо так близко к своему, что их носы соприкоснулись.
Черт возьми, вы знаете, что я хочу вас. Другой рукой он полностью прижал ее к паху и застонал. Я уже тверд и готов к вам.
Он страстно поцеловал ее, и она впустила его: их языки переплелись. Кристофер целовал ее, пока она не разделила с ним каждый вдох и больше не могла оторвать губ. Он делал круговые движения бедрами, и ее лоно становилось все более горячим и влажным
от возбуждения.
Он оторвался от поцелуя и схватил ее за плечи.
Я хочу вас, Розалинда. Никогда не сомневайтесь в этом, но, если я снова возьму вас, то не знаю, смогу ли вас когда-нибудь оставить.
Впервые в ее жизни, она не хотела думать об этом, не хотела представлять будущее без него.
Разве мы не можем притвориться, что мы просто Розалинда и Кристофер? прошептала она. То, что здесь, в темноте, мы можем быть самими собой?
Розалинда
Розалинда чувствовала, что он вновь собирался оттолкнуть ее, и не могла вынести этого. Вырвавшись из его объятий, она стала на колени между его бедрами и положила руку на его штаны. Она начала стягивать ремешки, которые соединяли гульфик с ними. Кристофер схватил ее ладонь, и на мгновение Розалинда подумала, что он пытается остановить ее. Но он лишь выругался и помог ей разорвать петли и, бросив одежду в сторону, показал возбужденный член. Девушка тяжело задышала и взяла его в руку.
Изучая его обнаженную плоть, она провела пальцем, чтобы ощутить влажность, которая сбегала с самого кончика. Его бедра придвинулись к ней, и он прошептал ее имя. Девушка сжала ладонь и почувствовала твердость под нежной кожей. Положив руку поверх ее ладони, Кристофер показал, как двигать пальцами вверх и вниз по его копью.