Это мелкий порез. Не думаю, что останется шрам.
Я знаю. Она попыталась вырвать руку.
Но ее нужно обработать, моя леди. Не двигайтесь. Он вылил чистую воду из кувшина, который он взял в умывальной, на мягкую ткань, затем приложил ее к ее руке. Он был так нежен, как только мог, потому что мог чувствовать каждый приступ ее боли в своей голове. Было так странно чувствовать ее мысли, разделить ее боль, ощущать, как отчаянно она пыталась оградить его от своего разума.
Розалинда смотрела на склоненную голову Кристофера и наблюдала, как его длинные, изящные пальцы касаются ее кожи. Она пыталась не дрожать. Она жаждала его прикосновений хотела броситься ему на грудь и почувствовать его объятие. Это было самое неприятное открытие для женщины, которая гордилась своей независимостью.
Я могу сама это сделать.
Я знаю. Он посмотрел на нее, и она не смогла отвести взгляд от его пронзительных голубых глаз. Вы больше не нуждаетесь во мне. Вы все четко дали понять.
Она должна вытерпеть это.
Вы чувствовали бы то же самое, если бы вам пришлось бороться за право, рассматривать вас компетентным убийцей.
Уголки рта растянулись в усмешке.
Я знаю все о борьбе за свое место. Моя семья не доверяет мне по всем причинам кроме пола. Он вновь рассмотрел ее руку и оторвал
длинную полосу ткани. Теперь я перевяжу рану. Я уверен, что перед сном вы лучше позаботитесь о ней.
Она ждала, когда он ловко перевяжет ее руку и закрепит повязку. Поцеловав ладонь, он отпустил ее.
И я не говорил о вашей компетентности как убийцы, которая просто очевидна.
Розалинда нежно покачивала раненную руку, прижав ее к груди, и смотрела куда угодно, но не на Кристофера. Они были окружены немертвыми, аромат крови душил ее, и, несмотря на все это, она могла ощутить его непоколебимое постоянное присутствие в своей голове.
Почему вы все усложняете? прошептала она.
Усложняю что?
Время, которое мы проводим вместе. Вы не можете просто оставить меня в покое?
Он медленно поднялся на ноги и бросил запачканную кровью ткань в кувшин. Его глаза были ледяными.
Я могу лишь вновь принести свои извинения за мое нежелательное внимание к вам, моя леди. В отличие от вас, я, кажется, не могу прекратить волноваться о том, что происходит с вами.
Она до боли прикусила губу.
Я не хочу, чтобы вы заботились обо мне.
Он поклонился.
Как скажете. К сожалению, мне тяжело убедить себя отпустить вас.
Я не ваша, чтобы вы могли держать меня или отпустить.
Он поднял бровь.
Тем не менее, вы у меня были, или я ошибаюсь?
Она чувствовала, как краснеет, и поднялась на ноги.
Мы согласились на том, что не несем ответственности за то, что произошло. Почему вы вновь поднимаете эту тему?
Он сердито посмотрел на нее.
Я согласился, что наш союз был устроен вашими богами и, по некоторой неизвестной причине, Советом вампиров, которые верят, что мы являемся главными в этом проклятом пророчестве. Я также согласился, что такой союз никогда не будет приемлемым для любой из наших семей. Он сделал шаг по направлению к ней. Я не соглашался с тем, что не буду затронут всем этим. Теперь вы находитесь в моей голове, черт побери.
Она могла лишь смотреть на его лицо. Что он хотел, чтобы она сказала? Признаться в собственном запутанном чувстве и неутихающем желании? Что хорошего, это принесет им?
Кристофер Она остановилась, как только услышала знакомый голос Риса за своей спиной. Кристофер отошел от нее и отвернулся, чтобы почистить меч. Она повернулась к Рису, к своему напарнику-друиду, который начал неприятную задачу перенесения тел к священному каменному кругу, где они пронзят их сердца серебром. Этого было более чем достаточно. Неаккуратно убитый Вампир мог подняться снова и нанести огромный ущерб, достаточно неприятно бороться с ним вновь.
Мужчины знали свое дело Рис и Кристофер продолжали очищать прихожую от тел, но следы крови вампиров или их недавней борьбы были видны. Розалинда и не пыталась помочь, зная, что они не примут ее помощь. И она не получала удовольствия от другой борьбы. Физическое столкновение с вампирами измучило ее. Эмоциональное с Кристофером было еще тяжелее.
Она попыталась не смотреть на Кристофера, как он с эффективным изяществом двигался в тесном пространстве, что было невозможно им не восхититься. Он был высок и изящен, столь же силен и хорошо сложен, как Рис, и двигался с грациозностью кошки.
Рис протянул ей руку, и она с благодарностью взяла ее.
Я провожу тебя до спальни, моя леди.
Сэр Кристофер поклонился им обоим.
А я буду на страже и прослежу, чтобы король оставался в добром здравии.
Розалинда разрывалась между раздражением от холода его прощания и облегчением, что он не последует за ней в ее кровать. Она не была уверена, что ей хватит сил, чтобы не пустить его.
Молча, они возвращались к другому крылу дворца, мимо охранников на посту и случайных придворных спешащих куда-то, мимо пустынного истоптанного сада, из которого уже убрали Майское дерево.
Розалинда
У двери в покои Розалинда повернулась к Рису, и перестала улыбаться.