Да что с ним не так, подумал Анхель, входя в вагон-ресторан. Странный тип и взгляд жуткий. Надеюсь, он скоро сходит.
Вагон, в котором располагалось кафе на колесах, выглядел как фешенебельное заведение. Небольшие хрустальные люстры украшали потолок, а барная стойка в центре отражала зеркальной поверхностью дорогие бутылки с алкоголем и десерты на многоярусных полочках.
Итан и Уильям уже сидели за столиком, в центре которого высился красивый хрустальный графин, наполненный багрового цвета напитком. Светильники причудливо отражались в сочно-красных гранях изящной бутыли с тонким высоким горлышком.
Считаю, что кровь нужно подавать в треугольных бокалах для мартини, ворчал Итан, поднимая глубокий коньячный бокал с тяжелым дном. Под ногами у него стояла сумка-холодильник. Чтобы не сворачивался осадок.
Нет-нет. Только глубокие бокалы, чтобы обхватить дно ладонью, покрутить, согреть и пить едва тёплой. Оскар опустился напротив него в мягкое кресло рядом с Уиллом и просмаковал доставленную вампирскую кровь. Словно из вены.
Как раз из предложенной нам вены она идет холодной. Возражал Итан. И пить ее надо холодной.
Анхель покрутил увесистый стеклянный бокал в руках и отпил большими глотками. Минуту назад он сказал бы, что не голоден, но видя кровь, взгляд становился жадным, четко направленным на добычу, а язык намокал во рту. Похоже он и сам не знал, какой он на самом деле обжора.
Вскоре к графину добавилась бутылка выдержанного французского коньяка, которая стоила целое состояние. И расслабленный спор двух эстетствующих ценителей постепенно перестал быть пафосным.
Брат Оскар, если там в Лейпциге было распоследнее дно, Итан разливал коньяк, не глядя, и щедрый глоток драгоценного золотистого напитка растекся по молочному наперону и окропил вишневую скатерть, то вот это прилипло к нему снизу. Анхель, что скажешь?
Ну мне нравится. Мысли неслись у него в голове словно гоночные болиды по кругу. Он уже представлял себя доблестным офицером армии Кардинала, богатым землевладельцем, даже мейстером. Сомнения и события прошедшего дня напрочь выветрились из головы, когда сердце начало сжигать алкоголь словно ядерное топливо. В какой-то момент он поднялся, собираясь что-то сказать, но слишком резко толкнул стол так, что тот наклонился и погнулась одна из опор прикручивавших стол к полу. Огромный металлический болт был согнут и разорван пополам, а графин с остатками крови чуть не разбился об пол. Официант за стойкой вздрогнул, и в зале повисла напряженная тишина.
Мгновенно подоспевший Итан спас бутылку и, глянув на возбужденного раскрасневшегося Анхеля, мягко опустил ее на стол.
Стоит пойти проветрится, первым нашелся Оскар. Уильям предложил составить Анхелю компанию, но Итан взял это на себя, пока Уильям починит стол и нивелирует ущерб. Они галантно принесли свои извинения и неторопливо направились в конец поезда.
У меня есть для тебя одна история. Когда они оказались в тамбуре последнего вагона, Итан открыл дверь на полном ходу поезда и, встав рядом, вытащил из кармана позолоченный портсигар. Снаружи за секунду пролетали метры темной мокрой травы и чернело небо вдали. Скорость еще сильнее распаляла переполненную жизнью кровь Анхеля. Ему хотелось бежать наперегонки с поездом и кричать о том, что он любит жизнь и готов свернуть горы ради своей цели, к которой идет как таран.
Она случилась шестнадцать лет назад, когда я был на войне. Я был как ты, верил, что могу явить себя этому миру и заставить его смотреть туда, куда мне нужно. Я был королем в своей голове, всемогущим
богом. И мне казалось, что нет ничего, чего бы я не смог получить. Я чертов вампир. Высшее существо. И даже когда наступили тяжелые времена, и резервации стали небезопасны, я тоже голодал, но я все еще верил, что нет ничего невозможного для того, кто идет вперед к новому порядку и справедливости, которую я заслуживаю.
Итан затянулся сигаретой из портсигара и выдохнул едкий дым в раскрытую дверь, а ветер унес и растворил дымок в поднимающемся от земли тумане.
Наш отряд попал в окружение и противник превосходил нас числом в восемьдесят раз. Увидев, что головы моих товарищей разламываются как перезрелые тыквы у меня на глазах, я побежал. Нет, я не запаниковал, я дал себе команду отступить, перегруппироваться и снова идти в атаку. Но это я тогда себе говорил. Сейчас я понимаю, что просто дезертировал.
Анхель присел на корточки и облокотился спиной, глядя в убегающие километры и вдыхая аромат луговых трав и сигарет с красноватым марокканским табаком, пока Итан продолжал, гипнотизируя огонек на конце сигареты.
Полночи я бежал через лес, и пробежал довольно много, пока оголодавший не вышел на поле. Там было подсобное хозяйство, маленький сарай и посадки. За день до того: один, в целом скажем, неплохой мужик приехал обрабатывать свой огород, ему нужно было кормить семью. Война, все пытаются выжить. И он растил картофель. Мина-лягушка угодила ему аккурат между грядок. И вот он окучивает свой картофель и наступает коленом на эту мину. Кричать некому, помощь не придет. Он стоял на этой мине уже сутки, когда я наткнулся на него, обкаканного, зареванного, молящегося. Он был словно ребенок без матери. Но увидев меня, он прохрипел: "Спаси меня! Я сделаю, что ты хочешь, только помоги мне. Мне нельзя умереть!" И я предложил ему честную сделку. В духе философии объединения. На равных, как тогда я считал правильным: я спасу его жизнь, а он меня накормит. Он понял, что я вампир, и боялся, что я обману, что потом прослежу за ним до его дома и убью его жену и трех дочерей. Но мне удалось убедить его, что я был порядочным человеком, и дар ночи не лишил меня моих принципов. В конце концов, близился рассвет, и он решился, мы пожали руки, и я взялся за мину, сдавил и бросил высоко над лесом. Мужик упал и зажал голову руками. Взрыв был мощный, но мы оба были живы. И тогда я потребовал свою плату. Я взял не так уж много, не больше обычного, но человек простоявший сутки, каждую секунду думавший, что сейчас умрет, был так хрупок. И от потери крови и стресса, его бедное сердце остановилось. Он умер прямо там на грядке, у меня на руках, а я ничего не мог сделать. Не мог вернуть ему жизнь. Я был шокирован, выходит, я не спас его. Честный вампир нашелся. В тот день я понял, что мы не венец творения, и есть нечто, что больше нас. И это жизнь. Мы не создаем ее, а лишь поддерживаем. Сила, которую мы получаем от других, дана нам не для справедливого обмена, а чтобы защитить этих других. И мы не должны вредить, не должны пользоваться ей, безмозгло удовлетворяя свои желания. И когда тебе начинает казаться, что сила и жизнь переполняют тебя до краев, а кулаки начинают сжиматься как два молота, вспомни, что самые красивые цветы мы не бьем кулачищами, мы срываем их аккуратно двумя пальцами. Не кровь управляет нами, а мы управляем ею. Научись управлять эмоциями или ты наломаешь дров. Охлади свой ум, думай головой. Пусть кровь по твоим венам течет к мозгу, а не к рукам.