Ну, прости. Я не специально.
Давай помогу. Ангел отстранил сестру от осколков и, схватив веник, быстро смел осколки с темнокожим футболистом на керамической чашке.
Закинув совок и метелку на место, он глубоко вдохнул и выдохнул. Раз уж пришел на кухню, надо принять лекарства. Две таблетки из банки на автомате залетели в горло. Губа болела, не стоило так сильно открывать рот, но Ангелу было плевать на боль, лишь бы он ошибался с диагнозом.
Сердце ёкнуло. Лекарства он принял поздновато, в обед пропустил, да и вчера тоже. Безалаберность, которую надо искоренить, решил Ангел.
В нос ударил резкий запах металла, и парень прикрыл глаза.
Самина? прошептал он, глядя на застывшую рядом сестру. Она была на год младше и на голову ниже ростом. Луна через маленькое круглое окошко на кухне освещала ее виноватый вид. Руки с полотенцем за спиной, заискивающие глаза. Ну как можно на нее злиться. Ладно, проехали. Давай свою кружку, так уж и быть.
Сам нальешь. Выпендрилась сестра и попыталась треснуть Ангела полотенцем по плечу, но он успел перехватить край тряпки.
Ты что порезалась? насторожился он, пристально глядя на ее обмотанный полотенцем большой палец. На полотенце темнело бурое неровное пятно.
Из-за твоей дурацкой чашки, между прочим. Самина размотала полотенце и на свет явился кровоточащий порез не больше длины фаланги.
Ангел нервно выдохнул и постарался не дышать, во рту тут же скопилась вязкая слюна. Глаза не хотели смотреть ни на что другое, только гипнотизировали маленькую изящную ладонь.
Дай посмотрю. Вкрадчиво начал он, надвигаясь на Самину, за спиной которой стоял высокий двухкамерный холодильник.
Пустяки, пройдет. Беспечно отозвалась она и странно посмотрела на брата, но не отошла.
Опять ты за свое? Ангела раздражало, что в последнее время сестра стала вести себя необычно. Садилась ближе или долго смотрела на него, не моргнув глазом. А один раз будто случайно чуть не появилась в гостиной без хиджаба. Все это Ангелу не нравилось. Но он не мог и глаз оторвать от пореза на ее руке и словно магнитом ведомый навис над ней, протянув руки к порезанной ладони.
Самина вытянулась как струнка и вся подалась к нему, расправив плечи. Сам не ожидая от себя, Ангел быстро наклонился и слизнул каплю крови с пореза на ее руке. Карамельные глаза Самины расширились, и зрачки стали словно черные озера. Она сама протянула ему руку и дала облизать струйку крови на большом пальце, поддавшись неведомому безумию.
Так они и стояли почти неподвижно несколько минут, лишь Ангел ласкал языком протянутую ему ладонь. В груди у него закололо, боль резко стала невыносимой, и тогда Ангел замерев на мгновение, набросился на Самину, срывая с головы намотанный платок. Платье на плече разошлось, и перед ним обнажилось хрупкое еще почти детское плечо. Она глубоко и призывно дышала, от чего юная грудь то поднималась, то опускалась, очерчивая под футболкой две маленькие горошинки возбужденных сосков.
Ангел я хотела Робко залепетала Самина, когда на заднем дворе раздался скрип отцовского велосипеда, и она резко обернулась, поправляя платье.
Когда отец вошел в кухню, привычным движением включил свет и бросил полиэтиленовый пакет с молоком на пол, он застал Самину одну в растерянности.
Ты почему сняла платок. А ну надень, бесстыжая. Рявкнул отец. Ангел еще не приходил? Убери молоко. Сестра сейчас принесет твой табель из школы, есть что сказать, пока я его не увидел?
Нет. Шепотом ответила Самина и бросилась в свою комнату.
В комнате Ангела хлопнуло окно.
Ангел, ты дома? отец отворил дверь и уставился на включенный компьютер. На заставке плавали египетские яркие рыбки, заливая всю комнату цветными пятнами от монитора. Что за беспорядок
Отец проворчал, осматривая комнату сына. Из ящиков то там, то здесь высовывалась перемешанная одежда. Распотрошенный шкаф, и копилка разбита. Странно все это.
Хуссейн Сари прикрыл настеж распахнутое окно, чтобы ночной ветер не сорвал занавески. Рюкзака нет. Значит сын еще и не приходил.
В жарком летнем воздухе витали запахи ночных доков и дохлой рыбы. Ангел бежал, не разбирая дороги пока не добрался до бейрутского порта. Сердце билось как ненормальное. Ему все чудился за спиной крик отца и плач Самины.
Домой нельзя. Он для них опасен. Во рту сладко саднили зубы, на которых еще остался привкус человеческой крови. Ночь только вступала в свои права, и у него было время, чтобы уйти как можно дальше. Чтобы его не нашли. Туда, где не знают Ангела, где отец не будет искать. Где не придется смотреть в глаза позору.
Здесь ему нельзя находиться.
Глава 1. Ты уволена
Тоня прикрыла еë пятиминутное недоразумение, и на рабочем месте Саша появилась в фирменном галстуке и даже с аккуратно уложенной челкой, а не с клочком торчащих волос в форме шапки. Только румянец выдавал, что она только-только забежала с морозца в отделение кредитной организации, которую администрация гордо именовала филиалом известного банка. И хотя погода уже стояла по-весеннему теплая, утром дороги еще покрывала корка бугристого льда, который таял к обеду.
Посетители шли вяло и тоже не в духе. Вдобавок девочки за стойками шепотом обсуждали сегодняшнее полнолуние и прогноз местного астролога-нумеролога. Не то, чтобы Саша всерьез верила в эту чушь. Знаками Зодиака она интересовалась временами и то только для общей эрудиции. Но к фазам луны стоило отнестись серьезно. Не даром в дни полнолуния у всех погодозависимых случаются срывы. Сегодня стоило ждать полоумных старушек и готовых слить недельный негатив истеричек. Работа такая. Потерпи, скоро сдохнешь.