Саша как ребенок радовалась возвращению теплого пальто. Благодарить девчонок будет после, а сейчас она уже неслась в душевую. Ей хотелось побыстрее смыть пот рабочего дня и завернуться в свою одежду. В кафельной комнате было сыро, но пусто, и Саша быстро вымывшись припрятанным вчера мылом, поспешила одеться.
Среди белья не хватало только бюстгальтера, к которому за время цивилизованной жизни она сильно привыкла.
Наскоро подсушив полотенцем длинные волосы, она засеменила в общую комнату. Столы накрывали две кухарки, а Ларисы и Генриха нигде не было видно. Подсев к девчонкам, Саша рассыпалась в благодарности.
Да брось, что ты. Зарделась Лена, которая, видимо, не часто слышала добрые слова за свою работу. Здесь так принято, все работают. Диля тоже умничка, все схватывает на лету.
Ой, но работа не из легких, проворчала Диляра, растирая натруженные покрасневшие руки.
Зато к тебе никто из жителей ночи и близко не подойдет. Шепотом добавила Лена. Кожа портится и запах. Им такое не по нраву. Носы воротят.
Саша внимательно посмотрела на Лену, руки ее, и правда, выглядели не по возрасту морщинистыми, видимо, резиновыми перчатками их не обеспечивали.
Да я-то что, я старая. Вот кого от них беречь надо. Ухмыльнулась Диляра, кивнув на Сашу. А она вон, без белья шастает.
Так нет лифона, сама же знаешь. Насупилась Саша, скрестив руки на обтянутой футболкой груди. Хлопок был плотным, но анатомии ареол, увы, не скрывал.
Как нет, я его вместе с твоей одеждой на кровать клала. Тоненький, высох быстро.
Не было Растерялась Саша. Честно, не было. Может, взял кто?
Своровала девка какая-то. С досадой цыкнула Диляра. Ну ниче, я на нем аккуратно номер вышила, чтоб тряпицу не портить. Выследим, кто чужое носить вздумал!
Лена расстроенно вздохнула и обещала присмотреть Саше майку из старого, если будет подходящего размера. А Диляра браво пообещала отметелить воровку, когда ее вычислит, благо худеньких девчонок в бараке было не больше пальцев на одной руке.
Собравшись с нервами, Саша решилась рассказать подругам о случившемся в лесу. Обе долго молчали, и только хлопнувшая дверь вывела их из оцепенения. В общую комнату с мороза зашел Генрих, и сразу пошел в душ, никого не удостоив взглядом, а следом залетела взволнованная Лариса. Глазами найдя Сашу, она выдохнула и пошла к кухаркам. Ужин уже задержался, и за столами в нетерпении сидели почти все жители дома. В воздухе повисла какая-то гнетущая молчаливая тревога. Работники фермы беспокойно поглядывали на плиту, где аппетитно томилось охотничье рагу, а в духовке грелся румяный каравай.
Лен, а сколько всего в резервации таких домов? Шепотом поинтересовалась у подруги Саша, когда кухарки стали передавать тарелки с супом, и комната оживилась быстрыми звонкими звуками ложек и работающих челюстей. Девушки устроились с краю и послушно ждали своих порций, закусывая хлеб томатами и зеленью.
В каком смысле? Один. Лена сделала вид, что вопроса не поняла.
Но ведь тогда здесь больше тысячи людей должно быть Удивилась Саша. Порядковый номер на одежде, если, конечно, это был он, только подтверждал ее подсчеты.
Люди еще в поместье живут и в катакомбах под ним. Но об этом я мало знаю. Да и обратили кого-то же. Нехотя проговорила Лена. Похоже, любопытство здесь считалось дурной чертой.
Тогда бы здесь тысяча вампиров была, но и их нет. А давно ты здесь живешь?
Три года. Но за это время я ферму никогда не покидала. Если б ты не сказала, я и не знала бы, что тут лесопилка рядом. Дрова нам всегда Генрих приносил. Кто ж его спрашивал, откуда он их берет. А на прогулки у нас и времени нет. Лена предусмотрительно огляделась и понизила голос до чуть слышного. Я бы и тебе гулять особо не советовала. А услышишь свисток, все бросай и со всех ног беги в дом.
Свистят, когда кому-то удалось сбежать за стену? Прошептала Саша, наклонившись к резко припавшей к столу Лене.
Ты такое вслух не говори больше, здесь даже у стен большие уши. В охотничий свисток они сигнал дают, чтоб собак выпускали. Так
хозяева охотятся. Здесь ведь инфирматов много, а у них нюх не такой как у вампиров чуткий.
На кого охотятся? Не удержавшись, спросила побледневшая Диляра.
Да псам-то ведь все равно на кого. Может, на оленя, а может, и нет.
А тут олени разве водятся? севшим голосом спросила Саша. Надежда выбраться из резервации рассыпалась в прах, едва успев родиться. Бегала она плохо из-за сердца, и с собаками соревноваться уж точно не смогла бы.
Ужинали после этого разговора молча. Саша пыталась рассмотреть мясо в тарелке и пришла к выводу, что вновь подали свинину. В поместье же днем она ела куриный суп. Ни дичь, ни оленина ей на глаза не попадались, и если и завтра их не будет, значит идею с побегом придется отложить.
Саша уже догадывалась, что собак спустили сегодня из-за беглеца. И вряд ли ему планировали сохранить жизнь, ведь его товарищей безжалостно казнили.
Подняв голову от тарелки, в которой задумчиво ковырялась уже минут пять, Саша увидела, что в двух метрах от нее, напротив, сидит Генрих, не сводящий с нее странного взгляда. Какая-то затаенная злоба чудилась ей в этом человеке. Саша подумала, что ее отказ сильно уязвил его, и это еще предстоит обсудить, чтобы расставить все точки над i.