В ответ, сквозь глухую тишину, послышался заразительный смех второго мужчины, осматривающего пёстрые, захудалые деревья своим орлиным взором, нёс в руках две плетёные корзинки с обмякшими и потемневшими от соприкосновения с прозрачными каплями дождя травами.
- Кашир, тебе ли не знать, что женщины, в период сильнейшего негодования, могут быть крайне жестокими. Я боюсь даже представить какого наследнику живётся последние несколько недель под глобальным надсмотром нашей дорогой Эры, В полголоса оборонил двигающийся вслед за компаньоном мужчина. К слову, долго ли нам еще лазать по мокрой траве и плавать в грязи, чтобы раздобыть травы к лекарствам для Морни? Неужели нас не могли отправить за ними завтра или послезавтра, обязательно сейчас?
- Да, могли, но как ты правильно выразился, Рольеф: «Женщины, в период сильнейшего негодования, могут быть крайне жестокими», вот мы и впали в немилость из-за пакостного настроения девушек. Едко выделив ранее сказанную другом фразу, произнёс мужчина, потирая ледяной, истёртой мозолями ладонью взопревший лоб.
Непроизвольно между мужчинами в одночасье воздвигло непринуждённое, затянувшееся молчание, и лишь мелодичный звук игривых птичек; поющий шелест листьев и зеленой, мягкой травы создавали некую приятную, уютную атмосферу.
- Знаешь, сколько бы я на девчонок не злился, всё равно благодарен судьбе, что они есть. Думаю, ты тоже так считаешь, Рол? Непредвзято поделился своими потаёнными мыслями взбудораженный мужчина, искоса наблюдая за тяжело вздымающейся грудью, поддергивающимся правым глазом и сжатыми до белизны костяшек пальцами своего компаньона, Светлого стража и самого близкого, лучшего друга. Рол?
Сколько бы мужчина не звал своего товарища по несчастью, тот, то и дело смотрел вдаль, да хмуро о чём-то размышлял. На мужчину состояние компаньона не воспроизвело никаких впечатлений, поскольку его друг всегда всё держит в себе, завоевав среди своих уважение и гарантию на повышение.
- Ты что-то хотел, Кашир? Обескураженно, с расплывшейся на опухших губах ехидной улыбкой, осведомился этот самодовольный оборотень.
- Да нет, уже ничего, но впредь, пожалуйста, будь бдительнее. Не хотелось бы, чтобы из-за твоей невнимательности и чрезмерной задумчивости кто-то пострадал.
- Да как скажешь, дракоша, просто размышлял над тем, что ты про девушек сказал
- Не называй меня «дракошей»! Ты ведь знаешь, что я, в принципе, не люблю это уменьшительно-ласкательное слово. Возмущённо хлопнув своим скрытым под серебристо-золотым балахоном толстым хвостом,
прошипел тёмненький шатен.
- Ну, так ты сам говорил, Кашир, что произнесённые мужчиной уменьшительно-ласкательные слова звучат приятно - Словно издеваясь, пропел оборотень, задвигая выпавшую из хвоста тёмно-каштановую прядь.
- Приятно девушкам от мужчин слова слушать, да чем больше красивых и лестных, тем они нежнее становятся, спокойнее. Всё продолжал возмущаться дракон, толкая друга во внушительную лужу грязи. И продолжалось так до тех пор, пока мужчины в тени деревьев на не проросшей травой поляне не увидели нечто неестественно расположенное, бледное и похожее на женский силуэт.
Изумлённо переглянувшись, первым в сторону силуэта ломанулся дракон, позабыв о травах и о бесчисленных грязевых лужах уже замаравших идеально чистый балахон, и лишь оборотень стоял столбом от нежелания осознавать действительность.
Дракон, как и полагалось, вовсю рассматривал необъяснимое чудо, ранее напоминающее привлекательную девушку с вьющимися локонами невероятного оттенка золотистого пшена, мёртвенно бледной кожей и тонкими, посиневшими губами. Подозвав остолбеневшего друга, едва не выронившего их кропотливые, несколько часовые труды в грязь, сконцентрировал свой пронзительный взор на девушке.
- КаширТы уверен, что мы не опоздали и делать ей искусственное дыхание ещё не поздно? Умозаключил побелевший оборотень, восседая на корточках возле бездыханного тела девушки.
- Не поздно, сердце ещё бьется, но я не могу увидеть повреждения, Безвыходно взвыл дракон, растрёпывая мокрые, отяжелевшие волосы на затылке.
- Вот ты не видишь, а я, кажется, нашёл - произнёс Рол, направляя свой указательный палец в сторону сладковато-горького запаха крови.
- Молодец, Рол, ты нашёл кровоточащую рану, но боюсь, что у меня нет ни умений, ни нужных инструментов, чтобы её залечить Нужно, отнести девушку к девочкам: Морни подлатает, а Эра мази, да зелья сварганит заживляющие. Изрёк первую, пришедшую ему в голову идею, и аккуратно подхватил исхудавшую девушку на руки.
- Ты как всегда прав, Каш, идём быстрее, не хватало, чтобы девушка в дополнение к ране ещё и простудой обзавелась.
- Идём. Постой резко, будто бы о чём-то вспомнив, дракон приостановил взъерошенного и грязного оборотня, передавая затрепыхавшуюся в агонии девушку ему на руки.
- Кашир, ты совсем сбрендил? У меня две корзинки в руках, если ты не заметил, так теперь еще и девушку до города нести на себе придётся?
- Нет, я сейчас обернусь и до города мы полетим, а не пойдем.
И без дальнейших объяснений, скинул порванную на клочки грязную длинную тряпку, когда-то являющуюся балахоном, превращаясь под натиском янтарно-коричневого свечения в пятиметрового, чешуйчатого, острокрылого с длинной пастью и толстым хвостом бронзо-коричневого цвета дракона. Ни разу, не наблюдавшего за превращением друга в масштабную, чешуйчатую тварину, оборотень удовлетворенно уселся на мокрую, скользящую шею и, придерживая, возложив между ног друг на друга уложенные плетеные корзинки, усадил себе на колени, осторожно приобнимая, девушку.