Что-то внутри, глубоко-глубоко, словно подталкивало Лили, побуждая рассказать Рулу. Довериться ему.
Но она не могла. Лили отстегнула ремень безопасности сказала:
Я не могу об этом говорить. И никогда не могла.
Никогда? Рул опустил ей руку на плечо. Тут же Лили почувствовала его тепло. Но покачала головой.
Как хочешь. Тебе решать, но узы Избранных хороши не только для секса, позволь мне помочь.
Лили снова посмотрела в окно, на чаек, кружащих высоко в небе, таком чистом и ясном, как отполированное стекло. Сначала все хотели разговорить Лили о случившемся полицейские, мать, врач. Но она не могла. Ей удавалось рассказать кое-что, урывками, все вместе никогда. И ни разу она не озвучила самое страшноe.
Однако в последний раз она пыталась сделать это давным-давно, да и спрашивали ее о случившемся много лет тому назад.
Может, подумала Лили, сейчас она сможет расcказать. Возможно, она устала молчать.
Она наклонилась и сняла обувь.
Пойдем прогуляемся по берегу.
Около воды было на удивление мало народу. В это время года семьи приезжают отдохнуть к океану в основном на выходных.
Явно не хватает заката, заметила Лили. Тогда с нами можно было бы снять рекламу. Должно бы мы смотримся как образцово-показательная калифорнийская парочка, рука об руку гуляющая босиком по пляжу. А ты у нас к тому же весьма фотогеничен.
На тех фотографиях положено улыбаться.
Сейчас я что-то не расположена. Лили не знала получится ли у нее рассказать, и не была уверена, что ей хочется делать это. Нужно побыстрее покончить с. этим
Хорошо. Ты познакомилась с Джинджер несколько лет назад.
Двадцать. В прошлом месяце уже исполнилось двадцать. Разве нормально с точностью до дня знать, сколько прошло времени с того момента? Да, решила Лили. Печально, но неминуемо. В начальной школе ее сестренка была моей лучшей подругой. Мы часто ночевали вместе, играли вдвоем после школы. Поэтому и с Джинджер я встречалась часто.
Тогда она тебе больше нравилась?
Нет. В улыбке Лили не было юмора. Она же была старшей сестрой, поэтому к нам, малявкам, относилась пренебрежительно. Хочешь верь, хочешь нет, но тогда Джинджер была послушным ребенком. Сара У Лили перехватило дыхание. Она так редко произносила это имя вслух. Озорничала всегда Сара.
Не могу себе представить, чтобы ты бедокурила вместе с ней вместе.
Я была паинькой. Делала домашние задания, никуда не лезла, не болтала на уроках. Но иногда Сара совращала меня с пути истинного. Она могла подговорить меня выкинуть какой-нибудь номер. Однажды мы решили прогулять школу. На этом Лили внезапно остановилась.
Он все так же держал ее за руку, такой теплый и нежный.
Не самое страшное бунтарство на свете.
Скоро ты перестанешь так думать. Какое-то время она шагала молча. Кровь как-то по-новому, быстро и настойчиво стучала в жилах. Продолжай. Нам не нравилась наша учительница, поэтому мы сочли, что наказать ее прогулом будет самым правильным. Мы все продумали заранее как удрать до начала занятий, в какой сесть автобус. Но погоду мы спрогнозировать не смогли. Штормило, поэтому на берегу никого не было.
Сначала мы болтались без дела, не зная, чем себя занять, но потом решили, что все складывается очень даже круто. Ведь громадный пляж был всецело в нашем распоряжении.
Что же случилось, Лили?
Нас похитили.
У Рула перехватило дыхание. На мгновение его пальцы так сильно сжали руку Лили, что стало больно.
С виду он был вполне дружелюбным мужчиной. Рассказ лился так, словно Лили рапортовала о раскрытом преступлении. Ей и раньше доводилось описывать такие же скверные случаи и даже хуже. Напоминал мне Санта-Клауса, только безбородого.
Заботливый и ласковый, как дедушка. Он заговорил с нами, подтрунивая над тем, что мы прогуливаем школу. Сначала я не отвечала. И сказала Саре, что с незнакомцами разговаривать нельзя. Тогда она спросила, как его зовут, потом представилась сама и назвала мое имя, после чего объявила, что теперь мы знакомы. Она решила, что поступила страшно умно...
Лили застыла на месте. Она растерянно смотрелa на чаек, устремлявшихся вниз, к мерцающей сини воды. Они всегда запиналась на этом месте, не в силах продолжить повествование вслух. В груди давило, словно пятившиеся назад слова жали на горло, перекрывая дыхание.
Рул встал позади Лили и стал тихонько поглаживать, ей руки. Вверх и вниз, вверх и вниз. Повторяющиеся прикосновения подействовали на нее успокаивающе. Она знала, что Рул стоит у нее за спиной. Не дергает ее, не задает вопросов и не выказывает своих эмоций относительно случившегося. Просто стоит рядом.
Он прикрывал ей спину. И слова прорвались наружу.
Он сделал так, чтобы мы пошли к его машине. Он не пытался уговорить нас сесть в нее. Тогда бы мы непременно испугались. Он сказал, что ему нужно помочь принести кое-что для пикника на пляж, и услужливые маленькие девочки согласились помочь. Мы пошли с ним, не увидев в этом грозящей опасности.
Он ударил ее. Я увидела и попыталась убежать. Не помню, чтобы меня настиг удар. Совсем не помню, но очнулась я в багажнике. Голова болела, меня рвало. Во рту был неприятный вкус. Сара плакала. Машина повернула, и мы с ней столкнулись, хотя друг друга не видели. Было темно. Такое чувство, что задыхаешься, будто тьма высасывает из тебя воздух... Когда Лили говорила об этом, у нее вновь перехватило дыхание.