А вот когда понял, что птица не улетит, а разобьётся сейчас у него на глазах, страшно стало уже совсем по другой причине.
Всё-таки волшебная птица это волшебная птица. Ларсен, наконец, признал, что не может относиться к ней просто как к товару или дичи
Особенно сейчас, когда она плачет в его руках, как человек, и жмётся к нему так трогательно, несмотря на то, что он, по сути, её враг, виновный во всех бедах.
Ларса душила злость. Ведь блорров торговец на Базаре Тысячи Чудес даже не потрудился объяснить, что за магия в этом проклятом браслете. Какой же бездушной сволочью надо быть, чтобы такое придумать!
Оковы не просто удерживали птицу Ларсу теперь было совершенно очевидно, что они ещё и доставляли ей весьма болезненные ощущения. Птица до сих пор продолжала всхлипывать совсем по-детски и попискивать жалобно.
Ларсен очень надеялся, что у тётушки Махби и для помощи дайанам какой-нибудь отвар найдётся, чтобы уменьшить боль.
И ему, пожалуй, тоже срочно нужно выпить какое-нибудь зелье, помогающее успокоиться и начать здраво мыслить.
Убивать Рустана Оллье уже не хотелось. Он понимал мальчишку. И, пожалуй, сейчас даже рад был бы поступить так, как хотел внук Махби.
Вот только это невозможно.
Отпустить птицу Ларсен не может: во-первых, он должен выполнить поручение Буруа, иначе ему конец, а, во-вторых, избавиться от браслета можно только одним способом отдать новому хозяину.
При всём желании снять эту ужасную штуку с лапки дайаны Оллье понятия не имел, как это сделать. Возможно, в этом мог бы помочь настоящий маг, но где же его сейчас взять. Наверное, могла бы помочь и Стеффия, но она далеко.
А когда будет рядом необходимость в её помощи уже отпадёт. Ведь там, на севере, птица уже перейдёт к законному владельцу.
Эта мысль отчего-то вызвала в душе Ларса ещё большую злость и раздражение. И больше всего злило, что он сам себе не мог объяснить, откуда взялись эти странные чувства.
Ларс ощущал себя такой же птицей, угодившей в силки, запертой в клетку, окольцованной магическими оковами. Права была Теффа не стоило браться за это дело.
Но что теперь? Ведь уже запутался, увяз, и пути обратно нет
Ладно, об этом будет время подумать потом, а сейчас надо срочно помочь птичке, а потом вернуть её в клетку, чтобы уберечь от новой страшной беды.
Жива? с тревогой спросила старушка Махриб, стоявшая у ворот.
Ларсен кивнул.
Прости его, сынок! Рустан не со зла Сам испугался, что натворил, и сбежал
Забудьте! мотнул головой Ларс. Надо дать птице какое-нибудь питьё от боли Найдётся?
Конечно, там ещё отвар остался, которым я тебя ночью отпаивала, закивала старушка. Неси её в дом!
Зелье тётушки Махби, в самом деле, помогло. Через некоторое время дайана ожила, завертелась, норовя выскользнуть Ларс по-прежнему не выпускал её из рук.
Ну что, легче тебе, глупышка крылатая? улыбнулся Ларс, протягивая руку, чтобы погладить дайану по голове.
Та, возмущенно пискнув, больно клюнула его ладонь.
Ларс ойкнул и рассмеялся с облечением:
Вижу полегчало
Он поспешно вернул птицу в клетку, чтобы уберечь её от опасного соблазна снова рвануть в небо. Со вздохом покосился на другую пустую клеточку Теффа, кажется, осталась без подарка. Да и стал потихоньку собираться в дорогу.
Рано тебе ещё ехать, а ежели рана дорогой опять откроется, неодобрительно покачала головой Махриб.
Ничего, я помаленьку, осторожненько улыбнулся Ларсен. Спасибо вам за заботу, тётушка Махби, но я лучше поеду. Не хочу давать вашему внуку повод ещё раз совершить глупость.
***
Ну, как ты там, крылатая подружка?
Ларс сполз с седла, мысленно помянув недобрым словом тех четверых, из-за которых