Я дам ей страсть, нежность, покровительство и обожание, она будет делить мои мысли и мои стремления.
Николай, ты говоришь так романтично она должна быть чудом.
Нет, она просто маленькая девочка.
И это она заставила тебя поразмыслить о душах?
Думаю, что так.
Ну я не должна думать о них или о чем-либо другом, кроме приятного времяпрепровождения, которое наступит для нас после войны, о прелестных вещах, которые я купила в Париже, и о том, как красив Джим. Давай говорить о чем-нибудь другом.
Мы заговорили об обыденных вещах, а потом вышли в парк и Нина оставалась около моего кресла и развлекала меня, но она ничего не знает о Версале и его истории, а потому неспособна делать психологические выводы. Все время одна моя половина сознавала, что ей ужасно идет ее шляпа и все в ней совершенство, а другая половина видела, что у нее ограниченный ум и что женись я на ней, она наскучила бы мне до смерти.
Когда настал вечер и, после долгого, проведенного вместе дня, она покинула меня, я почувствовал облегчение. О! Никто на свете не может сравниться с моей Алатеей с красными ручками и в дешевеньких бумажных платьицах. Теперь я отдавал себе отчет в том, что раньше жизнь состояла из физических ощущений, а теперь что-то быть может, страдание научило меня, что умственное и духовное значат больше.
Даже если она вернется, как я пробьюсь сквозь ледяную стену, которой она окружила себя со времени истории с чеками Сюзетты? Я не могу объясниться и она даже не будет знать, что я порвал с Сюзеттой.
Конечно, она часто слышала в соседней комнате «дамочек», когда они заходили среди дня, чтобы поиграть в бридж. Быть может, она даже слышала идиотские вещи, о которых они разговаривали. Да, конечно, у нее должно быть ужасное впечатление от меня.
Контраст между ее жизнью и их, да и моей.
Буду продолжать Платона он наскучил мне, он труден и я устал, но я все же буду.
XIII.
А когда мне в некоторой мере удается это, у меня захватывает дух и я испытываю это ужасное, чисто физическое, ощущение свинцовой тяжести под сердцем. К чему жить такой безобразной, искалеченной жизнью?
Мне было в десять раз легче переносить самые страшные и отвратительные обстоятельства в то время, когда я участвовал в войне, чем жить теперь, когда я пользуюсь всеми удобствами и имею все, что можно купить за деньги.
Действительно важно только то, что нельзя купить за деньги. Я снова должен прочесть Хенлея и постараться снова почувствовать прилив гордости, охватывавший меня в юношеские годы при чтении строки «я хозяин своей
и потому я боюсь верить ей, но, при спокойном рассмотрении, она кажется самой вероятной. Но, если бы она не была оскорблена теперь, продолжала ли бы она верить в мою любовь и не стала бы отвечать некоторой взаимностью?
Могло быть и так.
А при настоящем положении вещей, повлияет ли на нее инстинкт, существующий в подсознании женщин да и мужчин тоже возбуждающий в них желание бороться, чтобы удержать или снова овладеть принадлежавшим им, и заставит ли он ее почувствовать хоть какой-нибудь, даже презрительный, интерес ко мне? Это тоже возможно.
Если бы только судьба снова привела ее ко мне! Побеждает отсутствие, рвущее связующие нити.
Завтра понедельник целая неделя с того дня, как я получил ее телеграмму.
Если я не получу никаких известий завтра утром, я сам поеду в Париж и отправлюсь в особняк герцогини, чтобы напасть на какой-либо след. Если это окажется невозможным, я напишу герцогине.
«Дорогой сэр Николай!Мне очень жаль, что я не могла явиться на работу, но в прошлый вторник умер мой брат и у меня было чрезвычайно много хлопот. Буду в Версале в четверг, в одиннадцать часов, как обычно.
Искренно Ваша,
А. Шарп.»
Но даже серьезный характер новости не помешал мне почувствовать радость и облегчение я снова увижу ее. Осталось ждать только четыре дня.
Только, что за странная записка? Никакого выражения чувства. Она не хочет разделять со мной даже естественного чувства скорби. Ее работа это дело, и примешивать к нему личные чувства не станет ни одна хорошо воспитанная особа. Как она будет вести себя? Холоднее, чем всегда, или это смягчит ее?
По всей вероятности, она будет откровеннее с Буртоном, чем со мной.
Погода внезапно переменилась, вздыхает ветер и я знаю, что лето кончилось. К ее приходу я велю затопить камин и постараюсь, чтобы все было возможно уютнее, а до этого, мне придется оставаться здесь, так как у меня нет никакого способа сообщаться с нею. Я должен выяснить ее адрес, спросив о нем между делом, чтобы не оскорбить ее.