Применяли эту дрянь в Альянсе крайне редко. Слишком много, у этого результата сумрачного гения саларианцев, было минусов. Сами салары применяли его при финансовых торгах и некоторых переговорах, когда требовалось переспорить и переиграть оппонента, особенно волусов. И то ли медики Альянса что-то напутали, или же саларианцы, в своём фирменном стиле, выдали не всю информацию, но на людей побочные эффекты действовали куда сильнее.
И если головная боль и тошнота были вполне терпимыми. То развивающаяся зависимость и заторможенность мышления без новых доз, а также, что самое страшное, стремительное развитие некоторых заболеваний головного и спинного мозга, уже не только вызывали вопросы, но и ставили под сомнения актуальность использования этих препаратов.
А уж нашумевшие переговоры в торговых рядах, когда ушлые торгаши без всяких нейростимуляторов умудрялись переспросить тех же саларианцев под этими препаратами, уже не один раз вызывал некий аналог гордости, пусть и не связанный с самим фактом торговли. Хотя Алисия была более чем уверена, такие упёртые представители человечества как Цербер, наверняка добьются каких-либо положительных результатов от этого вещества.
Однако тут случай был другой. Вошедший к Хакетт человек всё же рискнул, ради довольно непродолжительного усиления мозговой эффективности, равной примерно получасу. Однако тут мог сыграть и другой фактор. Ведь этот препарат, при определённой дозировке, напрочь отрубал эмоции, из этого можно было сделать вывод - он сделал это, чтобы его нельзя было вывести из себя. Иными словами, эмоции для него сейчас были опаснее пули. Алисии удалось, самой того не понимая, заранее расшатать его. А значит теперь нужно было тянуть время - чтобы откат и её слова вывели его из себя, заставляя его делать ошибки и глупости.
Сев на стул, мужчина положил перед собой довольно толстую папку с, как выяснилось через секунду, синтетической бумагой, заполненной каким-то текстом. Сама бумага была довольно дорогой по нынешним меркам и использовалась редко, а напечатанный текст разглядеть так и не удалось. Демонстративно перелистнув несколько листов, будто изучая их, он поднял на неё взгляд, госпожа Хакетт, обратился он к ней, но был бесцеремонно перебит.
Господ в моей стране уже нет чуть больше двухсот пятидесяти лет, демонстративно поморщилась Алисия.
Что?
Не знала, что теперь в институтах не преподают историю. Даже нам, «тупым солдафонам» её преподают. 1917 год. Октябрьская революция. Полное и окончательное свержение монархии. Так что господ у нас с того времени нет.
Познавательно, но я здесь не за этим. Товарищ Хакетт. Вам представлены обвинения в: многочисленных нарушениях субординации, невыполнении приказов, повлекших смерть подчинённых. Вопиющее пренебрежение Женевской конвенции. Оскорбление и причинения тяжкого вреда здоровью старшему офицеру, а также, мужчина бы продолжил, но Алисия снова перебила его.
Воу! Воу. Тише, разогнался, смотри, ещё немного и на сверхсветовую уйдёшь без корабля, а это, знаешь ли, чревато, не давая вставить слово, Хакетт начала рассуждать о других нарушениях ходя вокруг да около, пока наконец по столу не ударила ладонь. Алисия с удовлетворением заметила, как дернулся уголок глаза собеседника. Препарат оказался хорошим, но всему есть предел.
Прекратите паясничать, Хакетт. Я здесь, чтобы попытаться помочь Вам, отрезал он, доставая из папки пару листов, это готовый акт об амнистии, заверенный и подписанный.
Алисия оторвала взгляд от бумаги и искренне расхохоталась, я думала меня судить будут, а вы меня решили просто покатать на кораблях и дать отдохнуть от службы в фешенебельном СИЗО! через миг она перестала смеяться, её лицо охладело, не держите меня за дуру.
И в мыслях не было, переговорщик отодвинул акт, под ним было ещё два листка, верхний был с хорошо знакомым девушке символом корпорации ЭкзоГени, это договор на добровольное согласие в медицинских исследованиях. Разумеется, абсолютно безопасных и никак не затрагивающих вашу дальнейшую жизнь. После исследований вы даже можете вернуться на службу в Альянс. Разумеется, с понижением и оставленным ограничителем. Но не волнуйтесь,
он будет выглядеть как очень модный и современный чокер. Вот ручка, он протянул Алисии пишущий предмет, на что она, сидя с закованными за спиной руками, в ответ посмотрела на него как на идиота. Тот и глазом, не моргнув тяжело вздохнул.
Товарищ Хакетт, давайте не будет упрямиться, Вам угрожает расстрел. Это ваше спасение.
В ответ Алисия с притворным раздражением вздохнула, и как, по-вашему, я буду подписывать, даже если бы захотела, что-то с закованными за спиной руками? Зубами?
Казалось, что собеседник смутился и даже потерял нить разговора, зрачки чуть расширились, но быстро вернулись к точкам. Подав сигнал «зеркалу», он виновато улыбнулся уголками губ. Времени у него оставалось всё меньше и меньше.
Вошедшие охранники быстро расстегнули наручники и встали позади. На что переговорщик нервно начал постукивать ручкой и переведя взгляд на конвоиров тихо сказал, вы свободны, не думаю, что от её буду проблемы? Правда, же?