Но перед тем, как выйти из спальни, всё-таки не выдерживаю и хватаюсь за руку Сэтору. Внутри горит понимание, что мы больше не будем только вдвоём, что всё изменится. Я не имею права и в этот раз промолчать. На одно жизненно-важное признание у меня ещё есть время.
Он застывает на миг, а потом медленно оборачивается. Холодная маска невозмутимости, которую мой красноволосый супруг всё это время держал на лице, даёт трещину, когда наши взгляды встречаются. В глазах появляется так много всего, что сердце начинает сбоить. Моя рука ложится ему на грудь, скользит выше на напряжённую шею. Сама я становлюсь на носочки, и тяну мужа к себе, упрашивая склониться.
Я не могу сказать тебе то, в чём так и не решилась признаться Повелителям. Они не простят тебе этого, утыкаюсь лбом в его грудь. К горлу подступает ком горечи, мешая дышать, заставляя буквально выталкивать на волю такие нужные слова: Но я не прощу себе, если ты просто должен это знать. Услышать сейчас. Те чувства, которых тебе хотелось от меня ты своего добился. Слышишь? Они есть.
И прежде чем мой третий муж находится с ответом, я быстро целую его сжатые губы и отстраняюсь, ускользая из мужских рук. Чтобы уже через миг поспешно выбежать из спальни.
В салоне мне навстречу тут же поднимается Чотжар. Смотрит вопросительно.
Мне нужно как можно быстрее оказаться у двери к сердцу Маран-Дэш, сообщаю ему. Помоги, пожалуйста.
Мой хранитель, в ответ лишь
молча кивает и быстро скользит ко мне. Протянув к нему руки, я позволяю на-агару поднять меня и прижать к груди. Спиной чувствуя пронзительный взгляд последовавшего за мной Сэтору. Но сама не решаюсь больше смотреть на мужа. Иначе просто расплачусь из-за непреходящего чувства, что нас скоро разлучат.
Из шаттла мы спускаемся втроём. Но внизу, у трапа, уже ждут и все телохранители, и джа-аны. Но кое-кого мне так и не удаётся высмотреть, как я ни стараюсь.
Ни-одо Аракеш не успел? спрашиваю тихо, когда мы в сопровождении многочисленной охраны направляемся к плитам храмового входа. Кюар поднялась уже достаточно высоко над горизонтом, но утренний воздух пустыни ещё не успел достаточно прогреться и я невольно жмусь к Чотжару в поисках тепла. Нужно было лучше одеваться.
Нет. От него пока никаких вес-с-стей, отвечает мне на-агар.
Совсем никаких? вскидываю на него удивлённый взгляд. Странно. Это не похоже на Чёрного.
Внутри что-то царапает нехорошим предчувствием. Не к добру это. Как бы чего не случилось.
С-с-совсем, нахмурившись, качает головой мой хранитель.
А его сыновья? Что говорит ни-одо Са-ард?
По тому, как мрачнеет лицо Чотжара, я понимаю, что с наследником Дома Чёрных на-агаров моя служба безопасности пока не связывалась.
Что заставляет тебя думать, что Са-арда нужно ставить в известность о том, какое задание для нас выполняет его отец? ровным тоном интересуется Сэтору.
Не знаю, качаю головой. Просто предчувствие. Мне кажется, что Аракеш не просто так молчит.
Мы как раз входим под свод первого храмового зала, выполняющего роль вестибюля, нас вязким покровом накрывает гулкая тишина этого гигантского сооружения, а полумрак в красноватых оттенках лишь усугубляет мои обострившиеся страхи.
Предчувствия Ока Абсолюта это не тот аргумент, который стоит игнорировать. Ни-одо Чотжар, думаю, именно вам лучше всего заняться этим вопросом, принимает решение мой супруг. Императрицу дальше понесу я. Тем более что нам с ней есть что обсудить по пути.
Последнее предложение он явно адресует лично мне. Слишком уж красноречиво оно звучит. Но в этом ничего удивительного нет, особенно после того, что я ему сказала в шаттле. Вот только меня пугает, что мужу захочется услышать... подробности. А я не смогу сказать ему больше того, что уже сказала. И так уже пошла против своей совести и против чувства вины перед моими сэ-аран. Им ведь так и не смогла признаться в своих чувствах. Они едва не погибли. Но до сих пор не знают, как сильно я их люблю.
Но спорить я всё равно не пытаюсь. Пусть даже момент моей детской трусости ещё не до конца прошёл. Поэтому без возражений позволяю мужчинам передать меня с рук на руки.
И дальше меня несёт Сэтору. Молча, как ни странно.
Почувствовав его рядом, я невольно тянусь к мужчине и вскоре зарываюсь лицом в шею. Вдыхаю полной грудью уже такой родной запах. Горячий, согревающий. Как кофе с корицей.
Почему ты сбежала? нарушает он молчание.
Это сложно объяснить. Логических причин практически нет, признаюсь тихо.
Значит, тобой опять руководили твои страхи, как само собой разумеющееся констатирует Сэтору.
Да.
И всё-таки я был счастлив услышать это. Я не знаю, как назвать то, что я чувствую к тебе. Знаю лишь, что без тебя мне ничего не нужно.
Больше он ничего не говорит, и до главного зала мы добираемся молча.
И я всю дорогу пытаюсь не разлететься на куски от переполняющих меня чувств. Их так много, что, кажется, сердце может не выдержать.
Сопровождающие нас ашары и на-агары тенями рассредотачиваются по залу, пока Сэтору несёт меня прямо к исполинской плите. И я всё постепенно отстраняюсь от реальности и погружаюсь в медитативное, почти трансовое состояние. Всеми силами стараясь уловить, что именно сейчас происходит с моими сэ-аран.