Их кормят три раза в день, говорит Малкольм у меня за спиной. И у них всегда есть доступ к воде и ванным комнатам.
Мы не собаки, шипит та, что с темными глазами, стреляя в меня кинжалами. Мы люди.
Ты права, спокойно говорю я ей в ответ, и ее глаза удивленно расширяются. Ты права.
Малкольм неловко прочищает горло позади меня.
Тогда отпусти нас, умоляет она срывающимся голосом. Мы этого не заслуживаем. У нас есть друзья. Пожалуйста
Я отказываюсь показывать какие-либо эмоции, пока она продолжает, в ее глазах становится все больше и больше отчаяния.
Так похоже на Мию.
Мое внимание переключается на блондинку в углу, которая пыталась стать невидимой с тех пор, как я открыл дверь. Один глаз настолько разбит и опухший, что полностью закрыт.
Ты, я указываю на нее, и она осторожно поднимает на меня глаза. Кто сделал это с тобой?
Ее рот приоткрывается, и я также замечаю разбитую губу. Мой гнев нарастает.
Кто? Я не буду спрашивать снова.
Я я не знаю его имени, шепчет она.
Он сейчас в этом здании?
Она кивает.
Я поворачиваюсь к Малкольму, который делает шаг назад. Я не знаю, кто это был, Стефан, клянусь, настаивает он, протягивая руки.
Узнай. Узнай. Сегодня, рычу я. И я с этим разберусь.
Он кивает. Абсолютно.
Я снова сталкиваюсь лицом к лицу с Омегами. Он прикасался к кому-нибудь из вас? Я указываю на Малкольма, и он прищуривает глаза.
Все они качают головой.
Хорошо.
Я хочу, чтобы вы рассказали этому человеку обо всех, кто причинил вам боль, говорю я им. Он составит список и доставит его мне. Эти люди больше не приблизятся к вам. Мое слово моя гарантия.
Они кивают.
Позовите сюда и одного из наших врачей, приказываю я Малкольму. Этот глаз нуждается в лечении.
Он соглашается, и мы поворачиваемся, чтобы выйти из комнаты.
Подождите! Зовет темноглазая Омега, и я оборачиваюсь, чтобы увидеть печаль на ее лице. Вы можете нам помочь? Вы отпустите нас?
Должно быть, она что-то увидела на моем лице, потому что ее глаза наполняются слезами, прежде чем я отвечаю ей.
Нет.
Я закрываю дверь, наблюдая, как морщится ее лицо.
Кто еще здесь сейчас? Спрашиваю я, когда Малкольм идет рядом со мной по коридору.
Я и еще двое.
Я останавливаюсь и поворачиваюсь к нему. Я не валяю дурака. Ни одна из этих девушек не пострадает. У тебя есть мое разрешение стрелять в любого ублюдка, который к ним прикоснется, независимо от того, сколько их.
Абсолютно.
И я хочу получить этот список, добавляю я. Сегодня.
Альфа вздыхает, но кивает.
Я приподнимаю бровь. Есть проблема?
Он качает головой. Не большая проблема, но
Но?
Коллекционеры знают. О конференции.
Он пристально смотрит на меня, ожидая моего ответа.
У меня сводит челюсть, когда я раздраженно смотрю на него. Объясни.
У нас есть сведения, что Ашер тайно сотрудничает с властями. Они знают, что конференция состоится меньше чем через месяц.
Я усмехаюсь. Они не знают, где. Калум умен, но у него не так много ресурсов, как у нас. Это не проблема. Я продолжаю идти по коридору, но Малкольм не следует за мной. Я поворачиваюсь к нему и встречаю его раздраженное лицо. Да?
Они могли бы все это саботировать.
У меня нет времени на это дерьмо. Мои мысли заняты Мией и чувством вины, которое гложет меня изнутри за то, что я оставил ее одну в такую сильную жару.
Ты нужен Омеге.
Я подкрадываюсь к Малкольму и борюсь с желанием снова ударить его по окровавленному лицу.
Было бы странно, если бы они не знали, медленно произношу я. Конечно, они узнают. Они все время лезут нам в задницу. Если уж на то пошло, это для нас хорошо. У них нет элемента неожиданности.
Но он не убежден. Они могут появиться.
Тогда мы их убьем, огрызаюсь я. Еще раз задашь мне вопрос, и я заменю тебя. Легко.
Он слышит скрытую угрозу и имеет приличие кивнуть. Верно. Просто хочу лучшего для всех нас.
Я уверен, что хочешь.
Кстати, как твоя Омега?
Я напрягаюсь при упоминании Мии. Почему ты спрашиваешь?
Он пожимает
плечами. Ты казался счастливее. Прошлой ночью тебе было лучше.
Я борюсь с желанием закатить глаза. Волнуйся об Омегах, а не о моем эмоциональном благополучии.
Но он прав. Я бы не назвал это счастьем, но что-то шевелится в моей груди при мысли о ней.
Для чего у меня нет места.
И все же, когда я заканчиваю осмотр, я могу думать только о ней.
ГЛАВА 18
МИА
Время идет.
Я то просыпаюсь, то пропадаю, мой голос охрип от крика, мое тело взмокло от пота и стало скользким.
Каждая минута, когда Стефана нет рядом, это еще одна минута агонии.
Мне нужно, чтобы боль ушла.
В редкие моменты просветления я злюсь на монстра, который привел меня сюда, который разрушил мою жизнь.
Человек, который отнял у меня будущее.
Я ненавижу его.
Это все его вина, и теперь он единственный, кто может унять боль.
И, черт возьми, я хочу его.
Меня снова засасывает, мой мозг окутан густым туманом нужды.
Солнечный свет проникает сквозь шторы, медленно угасая, пока в комнате не становится почти темно.
Ночью приходит облегчение.
Я чувствую его запах еще до того, как вижу, его восхитительный аромат ласкает мои чувства.
Альфа.
Дом.
Блять. Черт возьми, выдыхает он, и я открываю глаза, чтобы увидеть его светло-голубые, расширенные от беспокойства, освещенные светом лампы. Миа, выдыхает он. Он притягивает меня в свои объятия, прижимая мое обнаженное тело к своей груди, а я зарываюсь лицом в его рубашку.