Адель? Не думал, что застану тебя. Да, еще и так поздно. твою ж реальность! Вывернувшая из-за поворота сволочь по фамилии Долохов быстро увидела задумавшуюся меня и не смогла пройти мимо. А я только успокоилась! Что ему-то возле библиотеки нужно? Тем более ночью.
Стоп, Адель? Смотрю, он прекрасно умеет показывать свое превосходство. Ладно, на ты, они же старше, но, блин, по имени? И не запретишь в целом.
Могу сказать, я думала так же. Может, мы тихо разойдемся как в море корабли и не будем друг другу мешать? с очень выделяющейся надеждой спросила, а сама смотрю в стальные глаза, не выражающие совершенно ничего. Странный человек. Даже пугающий.
Полагаю, тогда мне нужно знать, куда ты направляешься, вкрадчиво ответил он, немного склонив голову на бок. Мимолетное движение, а я заметила. Можно записать где-нибудь в плюсах моего характера?
Зачем?
Чтобы не пересекаться. Разве я говорю что-то неправильно?
Да нет, вот же сволочь одним словом. Что он ко мне прицепился? Жить мешаю что ли?
Ну, так что? приподняв правую бровь, спросил, выжидающе смотря в глаза. Как у кого-то получается поднимать одну бровь, а не сразу две? Для меня это в разряде невозможного. Пока, во всяком случае. Адель? и снова имя, будто нож, слух резануло. Странные ощущения, вроде и нормально звучит и В общем, что-то не то, а разбираться с этим не желаю.
Я в библиотеку, невозмутимо кивнула, опуская палочку.
В половине четвертого утра? немного удивившись, спросил он, а в глазах снова зажегся огонек интереса.
Ну да, и что такого в этом времени? Я долго пыталась себя успокоить, потом около часа Розали, сама не заснула, думала, что делать, и пошла в библиотеку. Что не так в этой цепочке?!
Вас это смущает?
Нет, просто это
Странно? захлопав ресницами, подсказала слово. Ну а что, по-другому это и, правда, не назовешь.
Можно и так выразиться, хмыкнул Антонин, на несколько секунд сощурив глаз.
А вы куда? знаю, что неприлично, не по этикету и еще десять «не», но раз он спрашивает, значит, и я имею право. По-моему, все честно.
Я тоже собирался в библиотеку, обезоружил, больше никак и не выразишься. И это важно, но сегодня могу уступить даме.
И как же? а вот это уже занятное предложение. Можно было так и начинать. Вон, даже дать вам пощечину, господин Долохов, больше не хочется. Что называется, азарт.
Возьму книгу и уйду.
Это довольно заманчивое предложение, и, пожалуй, мне стоит его принять. Все-таки, уверена, Фрэнк или папочка не будут рады, если между нами возникнет недопонимание. Как вам такой ответ? Надеюсь, подойдет. «Заманчивое предложение», а то я не в курсе, что, если не соглашусь, придется уйти, ведь терпеть ваше общество, да еще и с утра, будет совершенно невыносимо.
Благодарю за разрешение, с издевкой ответил он. Все, передумала. Желание дать пощечину Антонину никуда не пропало. Даже две, а лучше три. По акции.
Он открыл передо мной дверь, пропуская внутрь. Чуть наклонив голову, прошмыгнула под его рукой и сразу пошла к тем стеллажам. Да плевать, если и увидит! Мне это совершенно неважно. От слова совсем.
Но такие мысли не смогли помешать несколько раз взглядом все же скользнуть по Долохову, с какой-то насмешливой улыбкой изучавшему меня несколько секунд, а потом подошедшему к стеллажам у окна. Он спокойно просматривал корешки книг, будто был здесь один.
У меня почему-то появилось странное желание нарушить восстановившуюся тишину. Именно странное, потому что по всем моим принципам в такой ситуации я не должна вообще обращать внимание на другого человека. А я мало того, что иногда посматриваю, так еще и заговорить хочу. Что за?..
Знаешь, мне все-таки
очень интересно, что такого важного можно искать в три часа утра, взяв неприметную книжонку, обернулся Антонин, ловя мой взгляд.
У меня такой же вопрос.
Кажется, я говорил, что восхищен трудами Лестрейнджа-старшего, хмыкнул он, идя в мою сторону.
А я решила подтянуть знания родословных «Священных двадцати восьми».
Занятное желание.
Мне просто не спится. Стоп, а чего я оправдываюсь? Он ведь даже не Фрэнк.
А я и не осуждаю. Главное, не засни над книгой, усмехнулся и вышел из библиотеки, оставляя меня одну среди пыльных фолиантов.
Терпеть не могу этого человека.
Раздраженно кусая губы, углубилась в изучение. Ну как, углубилась, бомбочкой прыгнула в черную дыру, а где-то через час, будто по прогнозам Долохова стало клонить в сон, и как бы не старалась сопротивляться, но быстро уронила голову на книги, вдыхая их невероятный аромат.
Не знаю, сколько я проспала, но глаза открыла только, когда Солнце стало пробираться через веки и слепить глаза. Потянувшись и глянув на время, поняла, что на завтрак давно опоздала. Но если еще жива, значит, не все потеряно.
Стоп. Тело после хорошего сна за столом не болело, а наоборот. Отдохнуло. Я резко подскочила, осматриваясь по сторонам, с удивлением понимая, что лежу на диване, укутанная в плед. Так, внимание, вопрос. Кто в этом доме обо мне вспомнил, да еще и нашел?
Долохов с Реддлом отпадают сразу. Первый ушел и возвращаться, кажется, не собирался, а второй наверняка продумывает планы по подчинению сестренки.