Он не заметил, как Дмитрий приблизился, пока брат не прижал его к стене, свирепо глядя на него сверху вниз.
Не смей умолять меня, Рома, мрачно сказал Дмитрий. Не умоляй меня сейчас, не тогда, когда я умолял тебя помочь мне спасти её жизнь, а ты отказался. Ты убил её. Ты пронзил её, и теперь думаешь, что заслуживаешь большего, чем то, что получила она?
Ты действительно любишь её больше, чем меня? сквозь зубы прошипел Роман. Больше, чем эту семью, Дима? Ты это хочешь сказать? Ты отвернёшься от меня, оставишь умирать из-за неё?
На мгновение у Дмитрия отвисла челюсть.
Неужели ты не понимаешь? прошептал он, не глядя на Романа. Ты отнял её у меня, и я всё равно никогда бы тебя не бросил. Ты отнял её у меня, и из-за этого я никогда не буду цельным. Но разве я позволю тебе умереть, брат? Он поднял глаза, его лицо было раскрасневшимся и усталым. Никогда. Я никогда не позволю им прикоснуться к тебе, как бы сильно я ни хотел избавиться от тебя. Ты мой брат. Он беспомощно вскинул руки. Ты мой брат, и это самое худшее.
Дима, прошептал Роман, думая, что увидел белый флаг, и отчаянно пытаясь дотянуться до него. Дима, пожалуйста
Что бы ни случилось с нашей семьёй, это на твоей совести, Рома, предупредил Дмитрий, задержавшись на пороге и бросив последний взгляд через плечо. Что бы из этого ни вышло, это будет либо твоей заслугой, либо твоей погибелью. Что бы ни случилось, ты будешь жить с последствиями, но это не будет на моей совести.
Роман замер, тяжело сглотнув.
Я не брошу тебя, Ромик, но это все, сказал Дмитрий. Я уберегу тебя от смерти, но не дам жить. В этом есть разница.
(Если одно, приводит к другому, то что тогда? Если это и есть истина сердца моего брата, то кто тогда я?)
В конце концов, когда Дмитрий ушёл, Роман понял, что больше не верит в судьбу.
III. 2
(Обещания)
САША: Лева
ЛЕВ: я здесь
САША: моя сестра мертва
Он набрал: «Ты в порядке?»
и тут же стёр.
Конечно, она не в порядке.
«Тебе что-нибудь нужн» по-дурацки.
«Я знаю» словно виноват.
«Саша, клянусь чертовым богом, никто никогда не причинит тебе вреда. Я никому не позволю причинить тебе боль. Не позволю им даже прикоснуться к тебе, я сам сожгу мир дотла, прежде чем кто-то посмеет поднять на тебя руку».
Он выдохнул, стирая все слова, покачал головой и, наконец, отправил:
ЛЕВ: я иду
Затем он сунул телефон в карман и, дрожа, шагнул в темноту ночи.
III. 3
(Смотри, как я горю)
Она ждала его снаружи, с распущенными волосами и сухими глазами.
«Тебе нужно продолжать в том же духе, что мы и планировали,» спокойно сказала Яга Саше, будто ничего не произошло. Федоровы пытались уничтожить их, объяснила Яга, и потому выбора не было. Всё шло своим чередом, и Саша где-то внутри уже смирилась с этим, решив, что так даже лучше. Не хватало еще плакать по Марье, которая презирала слёзы? Нет, Саша знала, что если бы Марья была рядом, она бы просто провела пальцем по её щеке и прошептала: «Саша, моя Сашенька, мы, ведьмы Антоновы, мы не оплакиваем потери».
Саша вскинула подбородок, заглушая боль, которая вскоре превратится в ярость. А пока ей хотелось спокойствия. Хотелось тепла, преданности, прикосновений. Ей нужен был Лев Федоров, и когда она увидела его лицо с розоватыми от холода щеками, она почувствовала, как нечто чудовищное в ее груди ослабляет хватку, отпуская ее сердце хотя бы на мгновение. Ветер бросил тёмные пряди ему в глаза, и он смахнул их, не отрывая от неё взгляда.
Саша, прошептал он, её имя сорвалось с его губ почти жалобно. Она шагнула к нему и поцеловала, крепко сжимая руками воротник его пальто. Мог ли враг быть настолько сладким на вкус? Несомненно, да, и, возможно, злая шутка судьбы заключалась в том, что она знала это с самого начала. И, может быть, всё веселье заключалось в иллюзии, что она сможет заполучить его. Теперь от этой мысли у нее жгло в горле, разъедая его кислотным безрадостным смехом. Марья, конечно, не одобрила бы, но где она сейчас? Мысль об этом пронзила Сашу, и она сжала его сильнее, ледяные пальцы обвили его подбородок, пока он, затаив дыхание, не отстранился.
Саша, выдохнул он, осторожно поглаживая её лицо. Ты уверена, что сейчас подходящее время?
Лев, тихо ответила она, не отпуская его. Ты сможешь пообещать мне, что будет другой раз?
Оба знали, что не сможет. В чем бы ни заключалась шутка, они оба играли в ней свои роли. Они оба познали вкус желания, и поэтому он застыл, как она и предполагала, с слегка покрасневшими и тронутыми ее поцелуем губами.
Куда ты хочешь пойти? спросил он наконец, смиренно прикрыв глаза, и она покачала головой.
Куда угодно, прошептала она. И никуда.
Он крепче сжал ее в объятиях.
Саша
Лев. Она скользнула руками вниз от его лица, позволяя большим пальцам устроиться в ложбинках его ключиц. На нём не было шарфа. По какой-то причине они всегда оказывались неготовыми противостоять непогоде. Сейчас не будь джентльменом. У нас может не хватить времени на целую книгу.
Не говори так, промолвил он пересохшими губами. Пожалуйста, не говори так.
Саша наклонилась вперед, прижавшись губами к его щеке.