Ее руки ложатся мне на плечи, и она резко вдыхает, когда я втягиваю ее кожу зубами, осторожно, чтобы не укусить.
Я хочу узнать о тебе побольше, крошка, шепчу ей на ухо.
Мне пора уходить.
Кого ты пытаешься убедить? Я отстраняюсь и встречаюсь с ней взглядом.
Мои родители умерли. Они понятия не имели о вампирах или окружающей их опасности. Я должна быть умнее. Она убирает руки назад.
Я пристально смотрю на нее, пытаясь понять Эверли, понять нас.
Не думаю, что твои родители были настолько не осведомлены, как ты считаешь.
Что?
Твои родители знали вампиров, которые их убили. В конце концов, они должны были пригласить их войти.
Я понимаю это, но, вероятно, думали, что они люди. Или, может быть
Все работает не так. Человек, дающий приглашение, должен знать, что он приглашает именно вампира.
Что? В ее глазах появляется пытливый блеск. В моих книгах об этом ничего не говорилось.
В этом и смысл приглашения. Человек сам приглашает опасность внутрь. Они соглашаются на риск. Это как магический контракт по крайней мере, так мне объясняли в те несколько раз, когда я пересекался с другими вампирами и обсуждал эту тему. Вампир не может войти в дом, если человек не осознает, что приглашает вампира то есть убийцу в свою среду.
О Боже мой. Она бледнеет. Значит, мои родители были не просто случайными жертвами. Они знали?
Боюсь, что так, крошка. Твои родители знали своего убийцу. И они знали, что это был вампир.
Глава 8
Эверли
Я впиваюсь зубами в нижнюю губу. Как получилось, что я никогда не думала об этом раньше? Я должна была прочесть это, или спросить Йена, или сделать что-то большее, чем просто принять за чистую монету то, что сказали мне мои приемные семьи.
По какой-то причине это просто ошеломляет. Это кажется правильным. Мои родители знали о вампирах.
Ты в порядке, крошка? Винсент оттягивает мою нижнюю губу, зажав ее между зубами.
Знаешь, мы много переезжали. Ты думаешь, мы были в бегах? Могли ли мои родители быть истребителями вампиров? Теперь подвергаю сомнению все, что, как мне казалось, я знала, пытаясь вернуться в свое детство. Многое в нем заполнено дырами, но я была слишком юна, когда все случилось. Иногда я даже не уверена, являются ли некоторые из моих воспоминаний реальными или я их выдумала.
Если ты хочешь разобраться в этом, я был бы рад тебе помочь, но хочу знать, что с тобой происходит. Что Йен давал тебе
меня от Винсента, у меня были мысли о том, чтобы напасть на Йена, если он попытается напасть на него. Я оставила свое собственное оружие в машине, когда поняла, что собираюсь покопаться в доме Винсента. На каком-то глубинном уровне я никогда не считала Винсента угрозой для себя. Интересно, не поэтому ли я была такой бесстрашной, когда впервые подошла к его двери?
Ты тоже для меня другая, крошка.
Может, Йен разберется с этим. Он много знает о вампирах. Я едва ли ознакомилась с книгами, которые у него повсюду валяются.
Тогда мы подождем и посмотрим, что он найдет. Ты сказала, что человек, который владел этим местом до меня, был высушен? спрашивает Винсент, возвращая меня к текущей теме.
Мне нужно сосредоточиться на том, чтобы не дать кому-то еще быть убитым и разлученным со своими семьями.
Это случилось здесь? Риэлтор не сообщил мне об этом маленьком факте.
Риэлтор вампир? Я оживляюсь. Возможно, я бы снова раскрыла это дело.
Нет.
Черт.
Сексуальный глубокий смешок покидает Винсента. Я ловлю себя на том, что возвращаюсь к нему, пока он готовит, и мы перекидываемся теориями.
Невозможно бороться с тягой, которую испытываю к нему. Не то чтобы я этого хотела. Винсент мой.
Глава 9
Винсент
Давно не готовил, но, по-моему, это съедобно, крошка. Я накладываю ей еду равиоли с рикоттой и кремом пекорино, украшенные базиликом.
Ты приготовил это? Она смотрит на меня, когда я выдвигаю для нее стул.
Все в порядке? Я ставлю блюдо перед ней, затем расстилаю салфетку у нее на коленях. Как я уже сказал, я умею готовить. Или, по крайней мере, умел. Хотя теперь признаю, прошло много времени.
Пахнет вкусно. Я осматривала каминную полку, и когда до меня донесся запах, я буквально подплыла сюда, как персонаж мультфильма.
Ее оборот речи вызывает у меня улыбку.
Наклонившись вперед, она принюхивается и стонет.
Это творит со мной такие вещи, которых я, помнится, никогда раньше не испытывал. Срань господня, думаю, мог бы проделать дырку в гранитной столешнице. Мой член пульсирует, и я начинаю беспокоиться, что не смогу контролировать себя, когда дело дойдет до нее.
Я отступаю.
Наслаждайся.
Куда ты? Она кладет вилку в рот, затем закрывает глаза. Так. Вкусно.
То, как она звучит, удовольствие в том, как она говорит, как двигается трудно отвести взгляд. Я заставляю себя повернуться и заняться мытьем посуды.
Баффи запрыгивает на стойку рядом со мной, и, клянусь, на ее мордочке появляется самодовольное выражение. Она поднимает лапу, облизывает ее, затем неторопливо проводит по своим усам.
Ты знаешь что-то, чего не знаю я? Я спрашиваю ее.
Она не отвечает. Она всего лишь кошка. Очевидно, я был бы сумасшедшим, если бы услышал, как она разговаривает со мной.