С дивизионками я поступил иначе. Во первых, вместо артиллерийской бригады, дивизия получала трехдивизионный полк, по три батареи в каждом дивизионе. Но вместо предложенного французами трехдюймового калибра, я волевым решением назначил калибр 87 мм. Не самый лучший вариант. Я бы и на больший замахнулся. Вот только возможности своевременной доставки потребного количества боеприпасов меня сильно ограничивали в аппетитах. Это орудие создавалось той же самой конструкторской группой и тоже заканчивало проходить испытания.
Оставалось ввести в состав дивизионной артиллерии ещё один компонент гаубицу. А на неё пока что сил не хватило. Да и с выбором калибра возникли проблемы. Варианта собственно было два: 107 мм и 122 мм. Мне более привычен второй. Артиллеристы в большинстве своём настаивают на первом.
ГАУ к моему волюнтаризму отнеслось скептически. Не имея возможности в открытую бороться с моими чудачествами, артиллерийские генералы пытались воздействовать на меня через своего шефа и моего родственника, великого князя Михаила Николаевича. В прежние времена мнение дядюшки могло повлиять на принятие принципиальных решений.
Дело в том, что командование, а главное, материальной снабжение (хлебные места), было отдано на откуп моей родне великим князьям. Флотом ведал генерал-адмирал Алексей Александрович. Кавалерией великий князь Николай Николаевич, инженерной частью великий князь Петр Николаевич, а к авиации пытался пристроиться а великий князь Александр Михайлович. Все они представляли собой нечто типа удельных князьков. Подчинены они были только мне, причём, взаимоотношения великих князей с военным и морским министрами (управляющими министерствами) не были определены законом и те, и другие подчинялись только императору и были независимы друг от друга.
Я эту систему потихонечку ломал. Резких движений конечно не делал, но ведь и особой нужды в этом пока не было. Влияние главного артиллерийского бога на дела в артиллерийском ведомстве, я уменьшал, потакая его слабостям и порокам. Сейчас он практически не вылезал из Франции, "руководя" артиллерией прямо из Канн. Понятно, что находился он там не по срочной служебной надобности. Я нарочно закрывал глаза на его приятные времяпрепровождения. В результате отсутствия должного спроса с моей стороны, он оказался надолго прикован к постели. Правда, прикован он был не недугом, а прекрасными на его взгляд феминами. Возраст однако давал знать и в один прекрасный день он мог потерять интерес к женщинам. Чтобы этого не произошло, мои люди познакомили его с прекрасным стимулятором под названием кокаин. А заодно, чтобы его любовницы
не оказывали на него вредного для нас влияния, их приучали лечить многочисленные мигрени с помощью того же средства. Сынуля его, великий князь Сергей Михайлович, в настоящий момент служил в в лейб-гвардии конно-артиллерийской бригаде и перспектив заменить папу на его боевом посту не имел.
Именно поэтому потуги чинов из ГАУ, навязать мне то, с чем я был в корне не согласен, не были успешными. Зато я получил поддержку оттуда, откуда трудно было ожидать. Стоило появиться полковушкам, как ими сразу заинтересовались моряки. Состоявшая на вооружении флота десантная пушка Барановского их больше не устраивала. Хотелось что-нибудь более современное. Моряки тоже колебались в выборе образца, но в итоге отдали предпочтение более мощному боеприпасу. На этом они не остановились и захотели иметь корабельное орудие сделанное на основе полковушки. По их мысли, оно вполне подойдет для вооружения кораблей Амурской или Аму-Дарьинской флотилий. Ведь им предстояло действовать против слабовооруженного противника. Точно теми же соображениями руководствовался и "Морвоенторг". Ему, для работы в бассейне реки Конго, тоже требовались не очень мощные орудия на тумбовых установках. Проявил интерес к этим орудиям и король Леопольд. Та артиллерия, что состояла на вооружении его колониальных войск, пока еще справлялась со своими задачами, но более современные орудия ей тоже требовались. А потому, поступил заказ на переделку нашей трёхдюймовки на тот патрон, что применялся в бельгийской армии. Правда, производили эти орудия уже не мы, а фирма Нагана, но с нашей помощью.
87-мм дивизионку ГАУ сразу восприняло как ересь. Основных аргументов её противников было два: она весит заметно больше французской трёхдюймовки и выполняет на поле боя те же самые задачи: борьба с живой силой и артиллерией противника. Мол преимуществ тут никаких. К тому же, она менее маневренна и доставка боеприпасов на огневые позиции требует больших усилий. Но были среди артиллеристов и те, кто считал моё решение правильным. Они резонно полагали, что "француженка" получилась таковой как она есть лишь потому, что на неё, помимо прочих, возложили те задачи, которые у нас будет выполнять полковая артиллерия. Что 87 мм пушка, благодаря более мощному снаряду, сможет подавлять огонь трёхдюймовок на более дальней дистанции боя, без падения точности стрельбы. В принципе, генерал Альтфатер вполне доходчиво объяснял убогость трёхдюймовки в роли дивизионки.