Когда я паркуюсь у дома Джереми, на мгновение мне кажется, что я ошиблась адресом. Это современное двухэтажное здание, построенное из дерева и стекла, выступающее над водой, с причалом, построенным под ним. Когда я узнаю лодку, привязанную там, как ту, на которой плыл Антуан в день нашей встречи, я уверена, что нахожусь в нужном месте. Это тихое и красивое место, окруженное кизилом и красным бутоном, с кипарисами на болотистой почве под домом. У меня сложилось впечатление, что у родителей Джереми вообще не было денег. Я и не думала, что он будет жить в таком красивом доме. Я иду открывать дверцу машины, надеясь, что у меня будет возможность поговорить с Джереми, но когда я тянусь к ручке, Антуан выходит из дома и закрывает за собой входную дверь.
Я стараюсь не пялиться.
Он одет в черный костюм и белую рубашку, но на этом условности заканчиваются. Пиджак от костюма расстегнут, как и рубашка у шеи. Контраст между его блестящей кожей и тонким белым хлопком разителен. То, как брюки от костюма свисают с его стройной фигуры, мечта модели подиума. С его взъерошенными волосами и легкой щетиной он умудряется выглядеть задумчивым, растрепанным и невероятно элегантным одновременно. Он замечает, что я наблюдаю за ним, и его глаза слегка вспыхивают. Я чувствую, как нежелательный румянец заливает мое лицо. Я выхожу из машины, чтобы скрыть свой дискомфорт. Когда я оглядываюсь назад, он вообще не двигается. Он смотрит на меня, его рот слегка приоткрыт, и его глаза, кажется, оставляют след на моей коже.
Я неловко пожимаю плечами. Я действительно не знала, что надеть, бормочу я, а затем думаю, как нелепо даже думать о таких вещах в данных обстоятельствах.
Ты сногсшибательна.
Его голос немного грубоват, и он все еще не двигается. Когда я краснею еще сильнее и тянусь за своей сумкой, он, кажется, приходит в себя, и указывает на гараж слева. Я за машиной.
Я бросаю взгляд на «шевроле», припаркованный рядом, но он нажимает кнопку, и дверь гаража поднимается,
открывая гладкий черный «мерседес».
Я подумал, так будет удобнее, говорит он почти извиняющимся тоном. Когда он открывает передо мной дверь, чтобы я могла войти, я чувствую тайное облегчение, что я постаралась. В этом костюме есть что-то такое мрачно притягательное в нем, я знаю, что чувствовала бы себя ужасно, одетой во что-нибудь повседневное.
Он закрывает дверь, и я смотрю прямо перед собой, не желая смотреть на него, чтобы он не увидел, насколько я растеряна всей этой ситуацией. Выйти за него замуж казалось такой идеальной, простой идеей, когда она у меня появилась. Изящное решение сложной проблемы, которое имело дополнительное преимущество в том, что гарантированно раздражало самого Антуана до чертиков. Но теперь, когда я сижу на кожаном сиденье рядом с его безмолвной фигурой, едущей по шоссе в сторону мэрии Джексона, мне интересно, о чем, черт возьми, я думала. Я ловлю себя на том, что с грустью думаю о своей маме и Тессе, а затем еще более виновато о Конноре.
Я мысленно встряхиваюсь. Это не моя свадьба. Это временная мера, которая спасет Коннора и, надеюсь, освободит Джереми от многовекового проклятия. И вообще, что такое свадьба? Не более чем несколько слов на клочке бумаги. Это ничего не значит. Почти.
Я знаю, что это не по-настоящему.
Антуан смотрит прямо перед собой. Его голос низкий и, как я понимаю, слегка неуверенный. Но я подумал, что, поскольку это все-таки свадьба, у тебя должны быть цветы.
Он кивает в сторону заднего сиденья. Я поворачиваюсь и нахожу букет из васильков, георгинов, лавандовых роз, розовой астильбы и амаранта, перевязанный старинным кружевом. Это дико и в разброс, но каким-то образом совершенно идеально. Это напомнило мне о тебе, говорит он, а затем резко замолкает, как будто сказал слишком много.
Спасибо. Это прекрасно.
Я также взял на себя смелость купить кольца.
Он бросает на меня короткий косой взгляд. На церемонии их попросят, и я подумал, что будет неловко, если бы у нас их не будет.
Конечно.
Трудно активно ненавидеть кого-то, когда он так заботлив. Ты, наверное, проходил через всё это раньше.
Я прикусываю губу, сожалея о словах, как только я их произношу. Наступает короткая пауза.
Вообще-то, нет, тихо говорит он. Не проходил.
Он все еще смотрит вперед и не встречается со мной взглядом. Над воротником его рубашки под кожей бьется пульс, странное напоминание о том, что, кем бы он ни стал после смерти, у него все еще есть сердце. Эта мысль странно успокаивает. Я понимаю, что по-своему Антуан сегодня так же неуверен в себе, как и я. Осознание этого настолько ново, что заставляет меня замолчать. Я откидываюсь на спинку сиденья и поворачиваюсь, чтобы посмотреть в окно, не понимая, почему кто-то настолько могущественный по своей природе может в одно и то же время казаться мне таким необычайно уязвимым.
Глава 18
клятвы
Мы в пятидесяти милях к северу от Дипуотер, когда Антуан бросает на меня косой взгляд. Могу я тебе кое-что показать?
Во сколько у нас назначена встреча?
Я снова чувствую румянец на своем лице. Я не могу заставить себя сказать «свадьба».