Видишь? Мёрфи приблизился и указал на темнеющие окна второго этажа. Там наша квартира.
Он протягивает Саре ключ, прицепленный к лисьему хвосту, и мягко подталкивает ее вперёд. Но ОНил застывает на месте. Готовясь к очередной порции очаровательных всхлипов, парень распахивает объятья, в которых она обычно прятала слёзы. Но она не плачет. Не движется. И не дышит.
Я не могу, как обычно еле слышно. Прости.
Ты даже не посмотрела, опешив, он отходит и пытается понять, что происходит. Внутри выглядит куда лучше, и там есть кабинет. Для тебя. Эй, принцесса?
Прости, но я так больше не могу, уже громче повторяет Сара, убирая руки в карманы. Глаза не отлипают от темного асфальта, а плечи трясутся.
И когда Мёрфи решил, что в этот раз он переборщил с сюрпризом, девушка отмирает и смотрит прямо, поджимая губы.
Мне нужен перерыв, ОНил делает шаг назад, потом еще один, и еще. В книжках такое называют капитуляцией, в жизни сердечным приступом, потому что у него темнеет в глазах и холодеет внутри.
Не смей, принцесса, единственное, что он может прохрипеть перед казнью. Отходить от каменных перил было худшей идеей, потому что еще секунда без опоры, и он рухнет.
Я до сих пор там. В том здании. Закрываю глаза и все повторяется. Раз за разом. Не могу, прикрывает свои огромные
голубые глаза, роется в карманах и достает брелок от «Кавасаки». Как иронично: он планировал отдать, а не получить ключи. Мне жаль.
Ты все решила еще тогда, в больнице, да, принцесса? Мёрфи тоже больше не дышит, потому что перед смертью не надышишься. Только отходит к машине и облокачивается на капот, наблюдая за маской, в которое превратилось самое прекрасное лицо. И тут же оставляет на металле глубокую вмятину. Отвечай, мать твою!
Ты поклялся, что мне больше не будет больно. Так сдержи слово, никакого шепота. Голос разносится по полупустой улице ледяной плетью. Мы больше не увидимся.
ОНил поворачивается спиной и, все еще прихрамывая, удаляется, выставив здоровую руку проезжающим мимо таксистам. Умница уходит, не дожидаясь, пока он окончательно потеряет контроль и явит миру обезумевшее чудище.
Монстр внутри всегда пугал с трудом поддавался контролю, постоянно порывался наружу и неустанно рычал. Но сейчас, на темной улице перед чертовым домом, отчаянно выл во все три пасти, и впервые Мёрфи был с ним един.
Сара оказалась сильнее, потому сделала выбор, на который он сам так и не решился.
В Балтимор? кажется, спустя полвека, отмирает парень и смотрит на Вивиан, по инерции болтающую ногами. Ответ «Сара уехала» Ньюман-старшую не удовлетворит. А раз так, надо искать. Но только ради Аиды. К отцу?
Точно нет, покачала головой девчонка, кашляя дымом. Мне были даны четкие указания прикрывать ее на тот случай, если он вдруг позвонит.
Возможно, Аида была недалека от истины, называя Сару убийцей богов одного она точно прикончила.
«Что ты о ней знаешь?»
Он знал, что Сара быстро пьянеет, а к картошке всегда берет ванильное мороженое вместо соуса. Еще Мёрфи знал, что она смешно пародирует мисс Блэк и может процитировать любую строчку из Марка Аврелия. Знал, что она спит только на левом боку и с готовностью опускается на колени.
Ни черта он о ней не знал
Ни забавных детских историй, ни имён школьных друзей, ни баек из старших классов. Даже рассказа о знакомстве с мотоциклами он так и не дождался.
Эй, Купер, ты когда-нибудь слышала о Сентфоре?
***
Городишко на окраине мира был отвратителен: безлюдные улочки, полуголые витрины, тишина и удушливый туман. Сенфор словно застыл в прошлом веке и больше подходил для декорации к хоррору, чем для жизни. И тихо шуршащий по пустым дорогам «Приус» казался чужеродным элементом, никак не выписывающимся в мёртвый мир.
Вишня напряженно сжимал неудобный автомобильный руль, не решаясь посмотреть на молчаливую пассажирку. Сара безучастно разглядывала серые пейзажи за окном, проверяя уведомления в телефоне, будто рассчитывала на что-то что кроме рекламных рассылок, но всякий раз хмурилась и с досадой прятала трубку в карман, чтобы уже через минуту достать обратно.
Студентка не тешила себя надеждой на приятную поездку, потому что место, куда ее везли официально было признано адом: представляя себе карту Штатов, отчетливо видела крошечную точку с подписью «Преисподняя».
Сегодня утром она поймала себя на мысли, что хуже быть уже не может, но жизнь в очередной раз доказала свою способность удивлять.
Проходя мимо злосчастной парковки, на которой до сих пор стоял ее любимый «Вулкан», по привычке сжалась Мёрфи отказался забирать подарок, передав через Вивиан ключи. С тех пор брелок так и лежал в тумбочке у соседки, потому что Сара зареклась прикасаться к байку.
Кости срослись, сигнальные пятна синяков исчезли, а шрамы почти слились с бледной кожей: казалось, что болеть уже нечему, но каждый вдох отдавался судорогой. И каждое утро она начинала с того, что со всей силы заряжала холодной ладонью по щеке иного способа выйти из кошмара так и не придумала.
Эй, принцесса! звонкий голос разнесся по полупустой стоянке и Саре показалось, что она, сама того не заметив, умерла. Девушка застыла, не решаясь обернуться, надеясь на один из дурных снов, что неизменно приходили по ночам и с неохотой выпускали из липких щупальцев с рассветом.