Тогда Чарли сможет быть всегда верным и круче-крутого Невиллом Долгопупсом,
а Лиам будет Сириусом.
Джэйс покачал головой.
Сириус умирает.
Люпин?
Тоже умирает.
Однн из близнецов Уизли?
Лиам не настолько смешной, и Фред все равно умирает.
Я перебрала всех персонажей Гарри Поттера.
Все клевые герои умирают.
Поэтому нам нужно остановиться на «Звездных войнах» и джедаях. Иначе мы даже не сможем выбрать для нашей команды классное название. Кем бы мы были, решив стать волшебниками? Командой Гриффиндор?
Или, знаешь, мы могли бы быть Орденом Феникса.
Думаю, мы больше похожи на армию Дамблдора, сквозь сон пробормотала Талли. Хотя, мы скорее армия Лиама.
Ты не спишь?
Она уже давно проснулась. Просто пыталась дать нам побыть наедине, сказал Джэйс, вновь целуя ее в щеку. Хорошая попытка, но меня не проведешь, Тал. Я лишком хитер для тебя.
Хорошо, что за годы я привыкла к твоему высокомерию, сказала она.
Тебе нравится мое высокомерие.
Я терплю твое высокомерие, поправила она.
Это одно и тоже, сказал он, склоняясь и целуя ее в губы. Вначале это было легкое касание, но потом она запрокинула голову, и поцелуй углубился. Буквально через пару секунд мне стало очень, очень неловко.
Я все еще здесь, сказала я, но они не остановились. Типа, в метре от вас, никакого ответа. Я слышу все эти чмокающие звуки и очень хотела бы, чтобы вы перестали.
Наверное, придется выцарапать глаза себе самой.
Прости, сказала Талли, наконец оторвавшись от него.
Она прижала тыльную сторону руки к губам, но даже в темноте я заметила, что ее губы покраснели, а глаза заискрились.
Это влечение между будущими спутниками жизни очень мощное. Чарли начал держать у постели водяной пистолет, чтобы приводить нас в чувство, когда приходим к нему в больницу.
Раз уж все проснулись, я тоже встала. Тело ломило от усталости, но если я вижу брата и лучшую подругу в последний раз, надо пользоваться моментом. Моя ступня легла на бедро Талли, и пока она думала, читать мои мысли или нет, я сама открылась.
Ты говорила с Лиамом, сказала она. Хорошо.
Да, он гораздо меньше раздражает, когда не молчит и не злится. И приятно, когда от тебя ничего не скрывают, я зыркнула на Джэйса, чтобы он знал, что еще не до конца прощен.
Не будь так строга к нему, сказала Талли, но я не знала, кого она имеет в виду Лиама или Джэйса. Возможно, обоих. Зная Талли, она могла подразумевать человечество в целом.
Я стала лучше относиться к Лиаму, узнав, через что он прошел, но не думаю, что он станет разговорчивым и более открытым со мной. Зная, что это может быть последний шанс поговорить с людьми, которым небезразлично мое место во всем этом, я подняла тему, которая бы сильно не понравилась Лиаму.
Вы, ребята, совершенно случайно не знаете, в чем заключается План? Типа что будет завтра, или послезавтра, или через месяц?
Талли и Джэйс посмотрели друг на друга, а потом Джэйс ответил:
Лиам должен тренировать тебя. Я не знаю деталей, но в это время Тоби и остальные пытаются завербовать на нашу сторону как можно больше оборотней, прежде чем он скажет, что ты готова.
Готова к чему?
Взгляд Талли скользнул в сторону террасы, где должен был спать Лиам.
Он бродит у сарая, сказала я, услышав его шаги. Он был настолько же уставшим, насколько и я, но это объяснимо. Он сейчас не в самом лучшем эмоциональном состоянии, и чтобы перенести это, нужно побыть наедине с собой. Уж я-то знаю. Не думаю, что он специально нас подслушивает, хотя я старалась говорить на полтона тише.
Она кивнула. Жест больше походил на «Да, давай сделаем это», чем на «Полезно знать».
Ты должна бросить вызов Альфа-Самке.
Я могу это сделать? ну да, это логично. Хотя я никак не могу быть новой Альфа-Самкой. Совершенно точно не смогу повести за собой целый народ. Но зачем тренироваться? Не хотелось бы хвастаться, но я уверена, что смогу побить эту курицу даже одной рукой. Я оборотень. Она злая, но все же избалованная принцесса. Меньше чем через две минуты она будет валяться на земле, окровавленная и побитая.
Но сможешь ли ты убить ее?
Мое сердце выждало театральную паузу.
Я убивала и раньше, я все еще чувствовала в руках вес оружия, видела шок, а затем пустоту в глазах Трэвиса.
Будучи более проницательным, чем обычно, Джэйс сказал:
И не можешь вспоминать об этом без позеленения. То была самозащита: убей или будешь убита. Сможешь ли ты бросить вызов Сарварне, зная, что придется оборвать ее жизнь?
Если придется
И чтобы занять место Альфы, тебе придется убить Стефана.
Он в коме.
Да, сказал Джэйс. Сможешь убить беззащитного мужчину?
Я не была фанаткой Стефана он запер меня в клетке и вынес смертный приговор. Но я не испытывала к нему такой ненависти, как к Сарварне. Если разобраться, он на самом деле не хотел моей смерти. Он сожалел о том, что нужно сделать, но думал, что это необходимо ради общего блага. Я совсем не соглашалась с ним, но могла понять. Это благородство, пусть и в довольно извращенном виде. Он бы точно не стал нападать на кого-то, прикованного к больничной койке.