Я считаю, что это Эштан, заявила она. Я подняла бровь и уточнила:
Что Эштан?
Отравил тебя.
Он меня спас, если ты не заметила, холодно улыбнулась я. Принцесса прищурилась:
Заметила. Это вся империя заметила. Эштана теперь боготворят. Такой молодец, хоть и темный, а спас девушку! хмыкнула Этель. Это двойная выгода. И репутацию улучшил, и предстал перед Белль в хорошем свете.
Даррел закатил глаза.
Этель, успокойся, попросил он.
Дар, открой глаза! возмущенно воскликнула его сестра. Я не верю, что виновата Фэйра! Не верю!
И почему же? вздохнул принц.
Ты вообще ее видел? А слухи о ней слышал? Если бы она решила убить Белль, она бы сделала это так, что никто и никогда бы об этом не узнал! выдала Этель. Так нелепо подставиться пролить на платье яд! Уму непостижимо! Ее подставили. Эйхово пламя! выкрикнула она, увидев, как мы устало переглядываемся. Да сами подумайте! Почему все прошло так гладко? Отравление произошло в замке Семи Ветров, где у Эштана есть лаборатория, а он по счастливой случайности понял, что это за яд, и знал, как изготовить к нему противоядие! Это было запланировано заранее. Эштан знал, что лекари и маги из дворца не успеют добраться до замка, и что только он сможет сварить противоядие, а потом стать героем.
Ее слова мне не нравились. И я сдерживала себя изо всех сил, чтобы не дать принцессе подзатыльник.
Эштана не было рядом со мной за столом, напомнила я раздраженно. Он сидел в другом конце. Как бы он смог подлить мне яд, по-твоему?
Как будто у него в замке слуг мало, фыркнула Этель. Дорогая Белль, если ты еще не поняла, в мире высокородных грязные дела выполняет прислуга. Высокородные не
пачкают руки. Я уверена, что в этом замешан наш дорогой кузен. А Фэйра Мама бы не стала приставлять к тебе ту, в которой сомневалась бы. Мои родители хорошо разбираются в людях, поверь.
Наши родители не заметили, что близкий человек стал предателем, вдруг тихо сказал Даррел. Наш родной дядя хотел свергнуть императора и убить меня, чтобы забрать трон. Императора спасли верные войны, а меня Белль. Не забывай о том, что предатели всюду.
Этель прикусила губу, в ее обычно дерзких глазах промелькнули слезы.
Ты прав, Дар, дернув плечом, сказала принцесса. И, больше ничего не говоря, быстро ушла из моих покоев.
Что с ней? спросила я. Даррел потер лицо ладонями. И не сразу, но все же ответил:
Она очень любила дядю. А он баловал ее. Дарил подарки. Учил читать в детстве. Говорил, что сам выберет ей жениха.
Вот оно что вздохнула я. Наверное, это действительно больно.
Ей сложно было принять то, что дядя оказался подонком. Нам всем было сложно, даже отцу, хоть он и не показывал вида. Я знаю, что Этель упрямая, резкая и может говорить глупости, но не воспринимай ее слова всерьез. Даррел посмотрел на меня и устало улыбнулся. Этель хороший человек. Просто она боится. Как и я.
Он отошел к окну, за которым сияла вечерняя тьма. Сложил руки на груди. Его отражение было грустным, и мне стало не по себе.
И чего ты боишься? тихо спросила я, глядя в его широкие плечи, обтянутые черной рубашкой из тончайшего шелка.
Я боюсь, что мой младший брат однажды повторит путь дяди, помолчав, все же признался он. Что моя сестра превратится в копию тети. Что наша семья развалится. Что у нас никого не останется даже друг друга. Останется только ненависть.
Я неслышно встала с диванчика, на котором сидела, скрестив ноги, и подошла к Даррелу и обняла его со спины, поддавшись странному порыву. Сцепила руки на его поясе и прижалась щекой к спине.
Не все страхи сбываются, мягко произнесла я, не отпуская его Все будет хорошо. Не бойся.
Тогда и ты не бойся, вдруг сказал Даррел и накрыл мои сплетенные на своем поясе пальцы ладонью. Мысли исчезли в голове появилась легкость. И стало теплее его тело согревало мое.
Какое-то время мы стояли так, не двигаясь и боясь нарушить неожиданную гармонию, что возникла между нами. Было легко и спокойно. Меня обволакивало странное, но приятное и ставшее вдруг непоколебимым чувство, которое я не могла расшифровать.
А потом поняла когда отпустила Даррела, и он тепло улыбнулся мне.
Умиротворенность. Надежность. Чувство защищенности.
Вот что это было.
Этой ночью мне ничего не снилось. И я спокойно спала, набираясь сил перед важными событиями.
Глава 11
«Если ты хочешь плакать плачь. Но в одиночестве», говорила она с детства.
«А с тобой можно плакать?» спросила как-то Этель одним зимним вечером, играя с куклами на ковре возле камина. Трещал огонь и пахло булочками с черничным вареньем.
«Со мной можно», улыбнулась императрица, сидя в кресле рядом и занимаясь вязанием.
«А с папой?» продолжила Этель.
«И с папой можно», услышала она в ответ.
«А с братиками?»
«И с ними».
«А почему при вас плакать можно, а при других нельзя?» не понимала маленькая принцесса, сжимая в обеих руках по кукле.
«Потому что мы твоя семья», ответила императрица и, подавшись вперед, погладила дочь по волосам.
Этель до сих пор помнила тот разговор. Семья Дядю она тоже считала семьей, он был для нее, как второй отец. В итоге он все это время лгал ей. Притворялся любящим дядей. А она верила.