Женщины говорят еще немного, а затем тема сменяется, и я сужаю глаза, когда разговор заходит о новом доме Алексис.
Вау, говорит Бет. Ты ведешь здесь светскую жизнь.
Голос Алексис сочится презрением.
Так и есть. Но изначально это был не мой выбор, поверь.
Она рассказывает подруге о своем опыте общения с вуальди, и я дрожу от ярости. Я только что нашел Алексис, и все же я мог бы потерять ее, если бы воины Ракиза не нашли женщин, которые слепо следовали за вуальди.
Расскажи мне о Чарли,
говорит Бэт.
Она исчезла. Мы искали везде, где она могла спрятаться, если бы испугалась, и мы знаем, что ее не похитили вместе с вами. На самом деле Невада, Элли и я пришли к этому племени, чтобы спросить, не слышали ли они или видели что-нибудь.
Что они сказали?
Ну, во-первых, Дексар ничего нам не сказал, пока я не согласилась остаться здесь с ним, в голосе Алексис слышится горечь, и я игнорирую укол вины.
На какой срок?
Год.
Год? Ты что, издеваешься? Ради какой-то информации? голос Бэт почти переходит на визг, и я бросаю взгляд на охранников, которые с каменными лицами смотрят на стену.
Да, говорит Алексис. По словам самого Дексара, он «плохой человек».
Ни хрена себе. Так они ее видели?
Видел один из его часовых. И вот что: по-видимому, они убеждены, что ее похитил дракон.
Дракон? Да иди ты!
Долгое молчание, а затем голос Бет становится низким.
Ладно. Допустим, что ее похитил дракон. Как нам вернуть ее? Думаешь, он съел ее?
Я нахожу странным, что она была единственной, у кого было сильное кровотечение, и что именно ее похитили. Я думаю, что ее кровь соблазнила его, и я думаю, что он принял ее за еду. Но другие не так уверены. Поэтому, пожалуйста, расспроси любого, кого найдешь, о драконе.
Так и сделаю, говорит Бет, а потом ее голос понижается. Ты серьезно собираешься остаться здесь на год?
Я наклоняюсь ближе, но две женщины шепчутся. Я стискиваю зубы до боли в челюсти, но их слова слишком тихи, чтобы их можно было разобрать. Насколько я понимаю, это доказывает, что маленькой человечке нельзя доверять. Она явно не намерена выполнять свою часть нашей сделки.
Две женщины начинают говорить о Зариксе, и я поворачиваюсь, чтобы уйти, не заинтересованный в их женских фривольностях.
Жаль, что я не могу помочь тебе найти других женщин, говорит Алексис, ее голос переполнен тоской, и я срываюсь.
Как будто я наблюдаю издалека, не в силах контролировать свои ноги, когда вхожу в комнату.
Алексис вскакивает на ноги.
Разве у тебя нет своих приспешников, которыми ты мог бы командовать?
Я не обращаю на это внимания. По какой-то причине мне кажется совершенно необходимым немедленно разлучить этих женщин.
Зарикс спрашивает о Бэт, говорю я. Зарикс не станет отрицать этого, если его спросят.
Глаза Алексис блестят, хотя в голосе звучит горечь.
Мне что, теперь нельзя разговаривать с друзьями?
Я смотрю на Бэт, и женщина вздыхает.
Мне все равно пора возвращаться.
Алексис помогает ей подняться, протягивая костыли.
Возвращайся скорее, говорит Алексис, и женщины обнимаются.
Потом мы остаемся одни, и Алексис отворачивается, как будто ей слишком противно смотреть на меня.
АЛЕКСИС
Дексар оказывается гигантским гребаным придурком. На мгновение он выглядел злее, чем я его видела, и как только Бэт ушла, он выключил эту эмоцию, словно щелкнул выключателем. Теперь он кажется гораздо более расслабленным, когда он крадется по комнате, как кот из джунглей.
Ты подслушивал, о чем мы говорили? спрашиваю я.
Он смотрит на меня, останавливаясь как вкопанный.
Я владею всем в этом племени. Включая твои слова.
У меня отвисает челюсть, и я невольно смеюсь. Его глаза мгновенно вспыхивают, и он делает три больших шага, внезапно оказавшись достаточно близко, чтобы прикоснуться.
Я делаю шаг назад, сразу же чувствуя, что за мной охотятся. В том, как он смотрит на меня, есть что-то хищное, но если он думает, что может командовать мной и подслушивать мои разговоры, то скоро узнает, что это не так.
Я бросаю на него быстрый взгляд.
Я оставлю это заявление без комментариев, потому что я просто пассажир вашего поезда в Город Чокнутых. Но если ты собираешься запереть меня здесь, то должен знать, что я домашний питомец, требующий особого ухода. И эта сучка кусается.
Дексар на мгновение замолкает, очевидно, пытаясь разобраться с переводом, который он получает от устройства в своем ухе. Он, должно быть, понял суть моих слов, потому что хмурится.
Я не хочу, чтобы ты была несчастна, говорит он наконец, и я прищуриваюсь, не доверяя этому повороту. Он придвигается еще ближе и берет меня за руку. Я позволяю ему это, и он проводит большим пальцем по чувствительной коже моего запястья.
Он, очевидно, ожидает, что эта смена тактики действительно сработает в его пользу. Вполне вероятно, что придурки, получившие эту очаровательную ухмылку, попадутся на его актерский крючок, леску и грузило.
Я чуть не фыркаю и тут до меня доходит. Этот парень, может быть, и король, но он все
еще просто мужчина. Мужчина, который влюблен в себя и привыкший, что все остальные тоже влюблены в него.