Одноместная кровать с пушистыми подушками создавала эффект, будто здесь обитает весьма ветреная и милая особа. Телевизор на стене и установка с микрофоном что эта особа любит поголосить. Стены с выпуклой фактурой треугольников что эту особу еще никому не слышно.
Под ногой что-то зашуршало. Я наклонилась и достала за край пачку снеков, завалившихся под кровать. Но стоило нагнуться ниже, как стало понятно, что пачка совсем не одинока там просто настоящий запас чипсов,
сухариков, сухой рыбы, копченых колбасок и прочего.
Я включила телевизор, караоке и достала каталог песен. Мой брат Миша инженер. Он научил меня хорошо рисовать, а еще снимать стресс, голося в микрофон душещипательные песни. После таких запевов у меня всегда становилось легче на душе и прояснялось в голове. Похоже, у Аленки тоже, раз установила себе здесь такое развлечение?
Я тихо запела балладу и поняла, что сейчас она мне не подходит. Не соответствует настроению. Тогда я включила известную рок-песню, стоявшую в списке медоедки в «Любимых», и сама не заметила, с каким удовольствием втянулась в бешеный ритм.
Вся тщательно скрываемая злость на Артура словно вышла из тени. Вылилась в слова о предательстве, о боли. Пока я пела, в голове крутились слова Алены о паре человек и оборотень, слова Тани о трех годах ненормальности.
В отношениях я получилась дважды обманутая: Артуром и самой собой. Я понимала, что тошнота это ненормально, но закрывала на это глаза, не копаясь в причине. Проще было забыть, научиться с этим жить.
Но я поняла: судьба всегда сведет тебя с настоящей проблемой, сколько от нее ни беги.
Может, поэтому Артур и встречался со мной? Потому, что я не знала себя и позволила собой воспользоваться?
Я помнила, как изменилось лицо Яра, когда он увидел шрам. Аленка тоже не смогла пройти мимо.
Если подумать, папа тоже всегда закрывал шрам и меня приучал не показывать его на людях. Говорил, что это я маленькой поранилась, что не стоит обсуждать, я и не лезла. У кого нет детских шрамов? У братьев таких десяток по всему телу! Разбитые коленки, рассеченные лбы, губы и брови. Да чего только не было!
Но, похоже, мой шрам может быть не из таких. Меня кто-то укусил? Поэтому меня тошнит?
Я резко отложила микрофон в сторону и посмотрела на дверь. В этот раз я не могу сделать вид, что все нормально. Мой мир уже никогда не будет прежним. В нем теперь оборачиваются в зверей, ставят метки и запшикивают запахи.
Я воспользовалась спреем от медоедки, выключила свет и открыла дверь. Пришло время всерьез поговорить с отцом. Только после этого я смогу понять, что мне делать дальше.
Хорошо бы и с Артуром встретиться, но, если честно, у меня пока не хватало душевного равновесия. Почему-то его вранье задело меня сильнее, чем новость об измене. А вероятность того, что он меня использовал все эти три года, выводила из себя.
Я закрыла логово медоедки, спрятала ключ под рамой решетки и пошла в поисках ближайшего метро. Я еще успеваю. Отец как раз вернулся из рейса и отдыхает.
Я стучалась в его квартиру так долго, что выглянула соседка баба Ксюша.
Дианочка, так ушел он!
А куда, не знаете?
Как же не знать? Твои охламоны тут так орали, что тебя выручать надо, что весь дом на ушах стоял. Ты в порядке? Случилось что?
В порядке.
Охламоны это она про братьев. Сколько себя помню, она жуть как не любила, когда они приходили к нам с папой в гости, потому что становилось слишком шумно.
Зная исключительный слух соседки, спросила:
А вы, случайно, не слышали, куда они поехали?
На свадьбу, уверенно заявила баба Ксюша. И добавила с невинной улыбкой, подражая мужскому голосу: Шкуру спускать.
Глава 5
Похоже, я много хочу.
Однако, свадьба.
Мне предстояло снова вернуться в «Роззо», и в этот раз меня бил мандраж еще больший, чем в первый. Но из-за страха не за себя, а за отца и братьев.
Если бы сегодняшняя свадьба была обычной, то можно было бы не беспокоиться, но это праздник оборотней. Людей со второй ипостасью. Сверхов, как называла своих Аленка.
Я видела своими глазами, в каких устрашающих хищников они превращаются. Мои братья хоть и здоровые парни, но что они могут против огромных зверей?
А отец? Какой из него боец? Единственное, чем он смертельно может ударить, так это железной птицей, на которой летает. Во всем другом он вполне миролюбивый человек.
Пока я ехала в такси, постоянно терла шрам, словно желая уничтожить его. Таксист то и дело смотрел в окно заднего вида, уделяя особое внимание моему красному платью и отпуская сомнительные и крайне напрягающие комплименты.
Ведь я еще не переоделась!
Тошнило. Снова!
Не в силах больше терпеть навязчивое внимание таксиста в и без того взвинченном состоянии, я выскочила из машины в начале улицы, где находился «Роззо», и пошла дальше пешком.
Я издалека увидела,
как моих братьев заталкивают во внедорожники и увозят в неизвестном направлении. Побежала, но не успела последний черный полноприводный взревел мотором и рванул с места. На крыльце остался стоять мужчина, огромный, как старинный шкаф. Он хрустнул шеей и обратил внимание на запыхавшуюся меня, машущую вслед машинам.