Но ты молчишь, потому что будешь и дальше доказывать ему, что ты его лучший вариант?
Да, потому что ты не знаешь, какой он на самом деле! У нас все было бы иначе, если бы я могла родить ему здорового ребенка!
Я бы уже давно послала его на твоем месте!
Кьяра, ты спросила, а я тебе ответила, поэтому просто прошу: не лезь к нему!
Дома Кьяра долго ворочалась на кровати. Она никак не могла уснуть и все думала о Танье. Девушка жалела, что не была генетически неизмененной. Как будто это была ее вина! Как будто эта чистота могла принести человеку счастье!
Кьяра на сто процентов знала, что это не так. Скольких трудов стоило ее матери, фармацевту, вынести из лаборатории для дочери противозачаточные таблетки. Они были еще доядерного выпуска, просроченные, некоторые почти раскрошившиеся, в поврежденной упаковке. Кьяра принимала их, даже несмотря на побочки в виде головных болей и тошноты. Зато при прохождении медицинской комиссии ее отбраковали, из-за проблем с овуляцией. Это позволило девушке избежать распределения в пансионат и судьбы стать товаром, который выдают по талонам.
Она печально улыбнулась. А ведь мать рисковала собой, когда принесла домой эти лекарства. Если с Тайлером так поступили за лечение мутировавших, то страшно подумать, что было бы за сокрытие генетически чистой особи!
Всю семейную жизнь с мужем ей приходилось принимать эти таблетки, даже когда ее мама умерла. Девушка продолжала скрываться от любимого человека, потому что, узнай он правду и роди она ребенка, то корпоры быстро бы ее обнаружили, и весть обман рухнул, как карточный домик.
Ей, конечно, хотелось как-то утешить Танью, поделиться с ней своей историей. Но Кьяра на корню задушила в себе это желание. Нет, только не теперь. Девушка не могла раскрыться. Не тогда, когда, наконец, обрела смысл жизни в противостоянии режиму.
17.1
На смену зеленому пришел желтый туман. Громкоговорители оповещали о необходимости соблюдать домашний режим. Вся торговля и работа была приостановлена. Употребление алкоголя запрещалось. Машины привозили хлеб. И Кухаркины сыны, одетые в комбинезоны химической защиты грузили поддоны прямо на землю. Дежурные быстро подтаскивали их к кухне, где и осуществлялась выдача.
Настроения ни у кого не было. Атмосфера царила довольно мрачная. Свободно передвигаться по улицам могли только держащие район братства и да гвардейцы. Теперь жильцы, как будто поменялись местами, ведь в лучшем положении оказывались те, кто имел полуподвальные квартиры без окон. Вентиляция, оснащенная угольными фильтрами, не так хорошо справлялась со своей задачей, как обещали корпоративные инженеры. Тим рассказал Кьяре, что вчера ночью сам видел, как к восьмому дому подъехала государственная каталка и на ней увезли двух женщин с верхнего этажа. Что он там делал ночью Кьяра уточнять не стала, как впрочем и обсуждать надежность системы фильтрации. Лучшей защиты все равно не было.
Это еще что! Вот мама маленькой Кьяре рассказывала, что в первый год после ядерной атаки были оранжевые туманы. Вот, где ужас-то! Горячие и внезапные, они несли с собой неминуемую смерть. Вызывали язвенный отек носоглотки. Люди массово мерли от моментального удушья.
Шли те туманы всегда низом. Даже не шли, а стелились на высоте не более двух метров. Не успел, скажем, человек на дерево взобраться или куда повыше заскочить и поминай, как звали!
Эти нынешние, желтые, уже силу потеряли. Только легкие разъедали и то не сразу. А уж зеленые и говорить не стоило! Так, испарения от дождей
Кьяру в этом вынужденном заточении тяготило то, что она не могла выполнить новое задание, переданное Остином. После ярких событий дня Корпорации девушку накрыла вялая апатия. Она разложила все оставшиеся вещи, много читала и даже достала из одной
мох или трава. Это было ему незнакомо и оттого некомфортно.
Мик боялся сорваться к Ней посреди ночи, поэтому в эту неделю Танья почти поселилась у него. Он ожесточенно трахал ее каждую ночь, но наутро оказывался только еще более раздраженным. Так Она действовала на него.
Злой азарт овладел им. Парень был уверен, что она сама придет к Мику. Но глупая баба все не шла.
Мик то злился на ее любовника из Корпорации, который оставил свою девушку в этой дыре, то радовался, что тот ничего не делает, не содействует Кьяре, а, значит, не предъявляет на нее свои права.
Он даже поручил Мамонту осторожно узнать, что там за ебарь такой. Но тот вернулся ни с чем. Да, Кьяра один раз куда-то исчезала после работы и возвратилась домой уже после наступления комендантского часа, но больше Флойду ничего не удалось выяснить.
Слежка за жирным Тонни тоже провалилась, даже не начавшись. После посещения Миком свинорылого ублюдка ставни старой пекарни так и не открылись. Утром Сыны, посланные им для наблюдения, обнаружили тело жирдяя плавающим в чане с закваской с перерезанным горлом.
По всем фронтам был полный провал.
Мик сидел с парнями на закрытом заседании, когда им донесли о том, что жильцы собрались устроить самосуд над одной упрямой дурой из тринадцатого дома.
Они с Братьями успели появиться вовремя, только Мик был на столько вне себя, что сразу дал знак говорить Алу, а сам прислонившись к стене, просто смотрел.