Он втянул воздух ещё раз, прижал меня снова, сделал шаг назад, отошёл. Когда я повернулась, он смотрела на противоположную стену, кулаки сжаты и прижаты к бедрам. Его плечи поднимались и опускались от тяжёлого дыхания.
Я не знала, что делать. Я была не права? Моё тело дрожало от его слов, и я всё ещё чувствовала тепло. Почему это было так сложно? Как он мог быть моим другом, а в следующий миг я чувствовала такие вещи, которые не должна была. Он тоже боролся с этим?
Мой разум был поражён виной из-за других шестерых мальчиков, которые заставляли меня чувствовать то же самое. Каждый раз как я приближалась к любому из них, чувствовалось, как трясина затягивает меня тяжёлой виной за то, что я хотела делать эти же вещи с ними и не хотела никого отпускать. И я никогда не скажу им об этом. Это ненормально. Они не поймут.
Извини, сказала я.
Он развернулся, его зелёные глаза горели из-под очков. Взгляд заставил мои колени подогнуться, и я сделала шаг назад, чтобы не упасть.
Он шагнул вперёд, сократив пространство между нами. Он взял мои щеки в свои ладони.
Он поднёс свой нос к моему, и потерся. Он водил носом туда сюда. Он разорвал контакт, всё ещё держа лицо в ладонях.
Тебе не нужно извиняться, сказал он.
Мой рот приоткрылся. Конечно, я должна была! Или нет? Может быть, он был прав. Я не могла отрицать этого, даже сейчас я думала, каков его поцелуй, томилась от попытки, молчаливо умоляла его. Я чувствовала себя виноватой, но всё ещё чувствовала себя неспособной остановить то, что бурлило внутри меня. Я сжала это, пытаясь заблокировать, но оно всё ещё были там, ожидая открытия.
Голос Натана донёсся до нас, так как он говорил по телефону, прервал молчание между нами. Натан проклинал, практически вопил.
Кота вздохнул, выглядя болезненно и отпустил меня.
Подожди. Оставайся здесь, сказал он, пересёк площадку до двери сарая, спрыгнул и побежал трусцой к Натану.
Я застыла на месте, подчинившись его команде.
24. БАНАНЫ
Когда Натан перестал разговаривать по телефону, ребята занялись тем, что учили меня перебрасывать через себя человека. Было удивительно перебрасывать Натана и Коту с разной периодичностью. Я не могла себе представить, что делаю это с кем-то в реальности, но понимала, что это придаст мне уверенности в будущем, если появится необходимость.
Пару часов спустя, я снова помылась и надела чистую блузку и юбку. Парни надели джинсы и застегнутые рубашки с воротником. Кота в белой с бледно-голубой полоской и застегнуся формально на все пуговицы, а Натан был в темно-красной, расстёгнутой, открывающей белую футболку снизу.
Кота сказал, что обеденная толпа поредела. Натан закрыл дом и мы пересекли двор и пошли в лес за домом. Кота открыл ворота, и мы нашли дорожку, которая вела прямо в закусочную.
Я всё ещё не могу поверить, что они открылись так быстро, сказала я, когда шла между Котой и Натаном через лес.
Если бы у них это заняло больше времени, выросли бы расходы, сказал Кота. Чем больше ты откладываешь, тем меньше прибыли, так как нет клиентов. Дядя знает, что он делает.
Я быстро спросила
Дядя?
Мистер Тейлор. Мы все называем его дядей. Он сам хочет, чтобы его так называли.
Какой он?
Натан рассмеялся.
Чудила это, вероятно, самая добрая версия.
Кота закатил глаза, слегка подтолкнув мост очков указательным пальцем.
Он не плохой.
Ага, сказал Натан, пнув камень с дорожки. Он не плохой. Он просто
сумасшедший.
Когда мы подошли к концу дорожки, закусочная появилась перед нами, я шла позади Коты и Натана. Здание старой церкви было выкрашено в богатый тёмно-синий цвет, а двери и косяки были выкрашены свежей белой краской. Неряшливые сухие деревья заменены на ряды изысканных розовых кустов. Гравий на парковке был немного сглажен, и здесь припаркованы дюжины машин. Я узнала джип Норта и поразилась тому, что Люк приехал на работу сегодня.
Красная неоновая вывеска висела прямо над дверью: «Закусочная Боба».
Его зовут Боб? спросила я.
Нет, ответил Натан.
Тогда почему
Лучше запоминается, или это типа того что он сказал. Лучше не спрашивать, перебил Натан, ухмыльнувшись. Он потянулся назад, взяв меня за руку и потянув. Пошли.
Кота держал дверь открытой, и Натан отпустил мою руку. Я вошла внутрь. Я сразу увидела стрелку, указывающую налево, направляя в столовую. На стене висело множество изображений разных стилей закусочных, сочетающихся друг с другом. Здесь была картина, напоминающая закусочные 50х, а затем следовала закусочная 60х и 70х, сверху одна выглядела более современной с людьми, сидящими на диванчиках или на табуретках рядом со стойкой. А также можно было встретить изображения еды, которая здесь подавалась и счастливые лица.
Натан ухмыльнулся.
Габриэль выложился по полной, не так ли?
Я раскрыла рот от удивления, показывая на стены.
Он это сделал?
Он рисовал эскизы, сказал Кота, подойдя к стойке за мной, смотря на стену.
Я думаю, кто-то ему немного помог создать это.
Я не могла вообразить себе, когда он нашёл время. Чувствовалось, будто он всегда был рядом со мной, и казалось невозможным, что он это создал. Когда я подумала об этом, то осознала что за всю прошлую неделю, единственным местом, где я виделась с Габриэлем это школа. Меня поразило, что ребята никогда не останавливались. Всегда двигались вперёд.