Его смерть это не твоя вина.
Не говори глупостей, тихо произнесла маленькая девочка, устроившаяся рядом с ней под шкурами. Ты не могла знать, что так случится. Но мысль ударила Силлу прямо в сердце, свежая боль пронзила ее, разрывая на части. Он мертв. Его больше нет. Возможно, она все еще отрицала это. Ее уши искали звук его голоса, ее нос его знакомый запах. Силла достала из сумки его тунику. Прижала к лицу. Глубоко вдохнула.
Твоя вина, твоя вина, твоя вина.
Глаза наполнились слезами, и Силла крепко зажмурилась. Если бы она внимательнее относилась к его попыткам научить ее защищаться, то смогла бы выхватить кинжал, смогла бы помочь ему сражаться.
А он мог бы сказать тебе правду, сердито заметила маленькая девочка.
Если бы она была лучшей дочерью. Если бы он доверял ей свои секреты.
Думай о том, что согревает тебя изнутри, предложила девочка.
Но Силла была бессильна перед этой болью, которая переполняла ее, перед мучительными вопросами, снова и снова проносящимися в голове.
Почему он не доверял тебе?
Кто твои кровные родители?
Почему королева Сигна охотится на тебя?
Согревающие мысли, повторила девочка. Котята. Плавание. Запускать пальцы в тесто для хлеба
Издав раздраженный звук, Силла резко выпрямилась, заплетая непослушные пряди в косу. Игнорируя пульсирующую боль в висках, она схватила кожаный шнурок с запястья и закрепила волосы. Ее взгляд скользнул к дороге за пределами повозки. Джонас
молча ехал на своей бурой кобыле, его лицо оставалось невозмутимым, но в глазах читалось то самое непостижимое напряжение.
По спине Силлы пробежал легкий озноб, и она застыла. Острая боль утраты вдруг ослабла; впервые за много часов она почувствовала что-то помимо нее. То же самое было той ночью в лесу. Тяга к листьям, горе, утрата все это на мгновение отступило.
Силла легла на шкуры и закрыла глаза, позволив себе вспомнить первую часть сна. Легкие прикосновения пальцев к ее ногам, касание губ. Ее кровь запульсировала быстрее, в теле разлилось тепло, странное томление поселилось между бедер. Она выдохнула, дыхание дрогнуло. Что это за новая пытка? Что с этим раздражающим мужчиной? Почему она никак не может выбросить из головы его дурацкое, слишком красивое лицо? Силла не знала, что все это значит.
Ничего хорошего, пробормотала девочка. И с этими словами она зарылась под шкуры, пока не исчезла совсем.
У нас закончились дрова, Волк.
Джонас взглянул на кости, которые только что бросил. На их гранях были выгравированы ворон и два белых медведя худший бросок за весь вечер. Он уже проиграл Гуннару столько соласов, что у него в животе разгоралось чувство вины. Эти монеты должны были идти в его сокровищницу, а теперь Гуннар просто спустит их в каком-нибудь медовом зале. С раздраженным вздохом Джонас поднялся.
Я все, пробормотал он, схватил топор и лениво зашагал в лес. Мокрые, поросшие мхом сосновые ветки были бесполезны, поэтому он углубился в чащу в поисках сухого, лохматого лишайника.
Прошло всего две минуты, когда он услышал, как Силла идет следом. Что она делает? Его желудок сжался. Казалось, он только-только сумел вытеснить ее из своих мыслей, а она снова проникала туда, куда не следовало. Эта женщина будто залезла ему под кожу.
Джонас всеми силами пытался игнорировать ее в течение дня, но взгляд сам собой находил ее. Что-то беспокоило ее это было очевидно, но это не его забота.
И вот теперь она последовала за ним в лес.
Она хочет продолжить свою игру, мелькнула у него мысль, и по венам разлилось чистое, мужское удовлетворение. Он вспомнил, как ее тело горело в его руках, когда он прижал ее к дереву, как пламя вспыхнуло в ее глазах, когда она нарочно его провоцировала. Ее возбуждала его злость.
А ее колкие слова разожгли в нем такой жар, о котором она, возможно, даже не догадывалась. Потребовалось все его самообладание, чтобы отступить, чтобы не трогать ее, не разжигать огонь дальше, не проверять, так ли она сладка, как пахнет.
Джонас нахмурился, когда это желание снова вспыхнуло в его теле. Она лгунья, самозванка, обуза для отряда. Он заставил себя думать о носках Илиаса. О гримвольфах. О своем отце.
Вот. Это всегда помогало.
Щелкнула ветка. Джонас выдохнул сквозь зубы и развернулся, мрачно глядя на девушку.
Чего тебе, Кудрявая? бросил он. Зачем ты за мной увязалась?
Ее щеки вспыхнули, она прикусила нижнюю губу.
Говорят, что бродить по лесу в одиночку опасно, сказала она. Кто-то же должен тебя защищать, Волк.
Джонас наклонил голову, с любопытством изучая ее. Ему нравилась ее дерзость, больше, чем он был готов признать.
А кто защитит тебя, мышка?
В глазах Силлы вспыхнул огонь, и его кровь быстрее побежала по венам. Блядь, подумал он. Ему захотелось снова увидеть это пламя.
Я могу защитить себя, отчеканила она. Я занимаюсь с Геклой.
Он ухмыльнулся.
Это я видел. Ты почти достигла уровня восьмилетнего ребенка.
Она сердито вскинула руки, и Джонас непроизвольно скользнул взглядом по ее изгибам. Снова. Опять этот проклятый интерес что скрывается под этими ужасными платьями?
По крайней мере, я стараюсь стать лучше, резко ответила она. А не трачу ночи впустую.