- А если в обмен ты сможешь купить себе жизнь?..
- Нет, Малфой, она покачала головой. Что бы ты обо мне ни подумал там, в кабинете Дамблдора, я никогда не стану спасать свою жизнь ценой чьей-то смерти. Ошибка Люциуса в том, что он судит других по себе. Поэтому он ни на секунду не усомнился в том, что я утащу тебя в могилу вслед за собой. Но ты должен знать, что я ни за что не позволила бы тебе умереть из-за этого идиотского контракта.
- Почему, Грейнджер? Драко наклонился к ней, коснулся ее подбородка и поднял лицо так, чтобы заглянуть прямо в глаза. Почему? Я с первого дня нашего знакомства вел себя с тобой, как мудак, заносчивый ублюдок и высокомерная свинья, и с каждым годом все хуже и хуже. Я каждый чертов день поливал тебя грязью, оскорблял и старался ударить побольнее. И не смей мне врать, что тебе все равно. Я видел, что нет. Тогда, на втором курсе, на квиддичном поле, помнишь? Да и потом Когда все равно, не ломают носы одним ударом, уголок его губ чуть поднялся вверх. Так скажи мне, Грейнджер, почему бы тебе не позволить сдохнуть такому дерьму, как я?
Он был так близко, что Гермиона чувствовала запах его кожи. Видела темно-серые прожилки в серебре глаз. Могла рассмотреть каждую изогнутую ресницу. Ощущала его дыхание на своем лице. А еще чувствовала тепло и легкое подрагивание его пальцев на своем подбородке.
- Ты сам сказал, Малфой, очень тихо произнесла девушка. Когда все равно, не ломают носы
Он легко притянул ее лицо еще ближе к себе, и через мгновение накрыл ее губы своими. И Гермиона, только на мгновение заколебавшись, ответила, обвивая его руками за плечи, шею, зарываясь пальцами в шелковые волосы. Не отрывая руки от ее лица, парень обхватил второй рукой тонкую талию и одним рывком перенес девушку к себе на колени. Он целовал ее жарко, жадно, чувствуя тепло её кожи рядом с собой, на себе, её руки на своей спине, её грудь у своей груди. Запустил руку в ее прическу, нетерпеливо вытаскивая шпильки и чувствуя, как ее волосы водопадом рассыпаются по спине. Он целовал её шею, как мечтал еще какой-то паршивый, жалкий, бесконечный час назад, и спускался ниже, одновременно расстегивая пуговки на ее жилете, и хотел, чтобы она была ближе к нему, хотел ее сейчас, хотел ее всю
Внезапно он почувствовал, как девушка в его руках замерла. Она опустила ладони на его плечи и отстранилась, исступленно, умоляюще шепча: Стой, Малфой, остановись, стой С трудом оторвавшись от нее, парень посмотрел на нее совершенно пьяным взглядом.
- Прости, я что-то не так?..
Вместо ответа Гермиона прижалась к нему и крепко обняла, уткнувшись носом в плечо.
- Все не так, Малфой. Какого хрена ты вообще творишь?.. Какого, блядь, черта ты делаешь?! она кляла его последними словами, а ее пальцы продолжали
перебирать его волосы, полураскрытые губы скользили вдоль шеи, а жар дыхания обжигал кожу, и она не могла заставить себя остановиться, перестать, отодвинуться, отойти
Драко почувствовал, что еще мгновение и ничто на свете не заставит его остановиться. Поэтому он с силой выдохнул, перехватил ее за хрупкие запястья и убрал девичьи руки от себя.
- Грейнджер, его голос звучал непривычно хрипло, если ты не собираешься переспать со мной прямо сейчас, то тебе лучше отойти подальше. Не то чтобы я возражал
Гермиона на мгновение прикоснулась к его лбу своим, прикрыв глаза и вдыхая его запах напоследок, коротко кивнула и резким движением поднялась. Заметив на полу свой жилет, она подхватила его. Я сейчас, мне нужно на минуточку, сбивчиво проговорила девушка и скрылась за дверью ванной.
Привалившись спиной к стене, Гермиона оглядела себя в зеркале с головы до ног. Мда уж, хороша, нечего сказать. Рубашка наполовину расстегнута, волосы растрепаны, губы припухли, а в глазах дикий блеск. Еще бы пара минут в таком духе и парень полностью раздел бы ее, а она и не заметила. Чудненько кофейку попили, Грейнджер, молодец, умница, продолжая распекать себя на все лады, Гермиона умылась ледяной водой, собрала волосы и привела в порядок одежду. После чего собрала всю свою храбрость и вышла из ванной.
В комнате никого не было.
====== Глава 18. ======
Большую часть воскресенья Гермиона провела в библиотеке.
Согласно её прекрасному, продуманному, безупречному во всех отношениях плану, это должно было отвлечь её от лишних и совершенно неуместных размышлений.
Разумеется, план никуда не годился.
Вчера, обнаружив опустевший диван, она даже не удивилась. Лишь грустно усмехнулась своей наивности. Мерлин, а чего она ожидала?.. Что Малфой учтиво дождется её возвращения, принесет извинения, встанет на одно колено и объяснится в любви? Да еще заявит о том, что втайне мечтал о ней все эти годы.
Ну да, конечно. Аж два раза.
Он ненавидел ее четыре года, с первой встречи в поезде, когда она, магглорожденная наивная девчонка, посмела осквернить своим появлением порог их священного купе. Исключительно для чистокровных. Там определенно должна была висеть соответствующая табличка.
Четыре года непрерывных оскорблений и откровенного презрения. Ну ладно, в первый год все было не так уж и плохо, зато за все последующие Малфой с лихвой наверстал упущенное. Ни дня не проходило без его напоминаний о том, кем он считает Гермиону и ей подобных, и попыток указать ей на подобающее, по его мнению, место где-то там в пыли под его дорогими ботинками.