Лилика сбилась с шага.
Умоляешь, прошептала она. Но уже слишком поздно.
Когда они зашли в комнату обеззараживания, она проглотила что-то похожее на рыдание. Вместе они снова надели защитные маски и перчатки, пока Даллас переживал за нее. За девушку, который была, и за женщину, которой стала.
Лилика молчала всю дорогу домой. Он потянулся к ее руке, но она отстранилась, и ему не нужны были узы, чтобы понять причину. Она готовилась к разлуке, настраивала себя против него.
Даллас скрипнул зубами, но промолчал. Сейчас ей больно, и он не хотел добавлять проблем.
Он завел ее внутрь квартиры и, как только дверь закрылась, поцеловал ее в висок и сказал:
Жди здесь.
Даллас направился в свою спальню, где порылся в комоде.
Если он собирался это сделать, то сделает правильно.
Он поднес маленькое золотое кольцо к свету. Его ценность скорее в истории, чем в деньгах, но так даже и лучше.
Сначала оно принадлежало его бабушке. Тысячу раз мать могла продать его. ей следовало его продать. Они отчаянно нуждались в каждой монетке на еду. Вместо этого она сохранила его, словно родительские любовь и привязанность были единственными лучиками надежды в обреченности и мраке ее жизни.
Лилика пропустила так много из человеческого опыта, но большего этого не повторится. Не в его дежурство. Более того, ему нужно дать ей как можно больше причин привязаться к нему. Черт, ему нужны эти узы.
Ему нужна связь телом и душой. Брак мог бы защитить ее сестру хищного иного способами, которые люди уважали.
Он вышел из спальни, но резко остановился, когда заметил Лилику. Она сидела в мягком кресле, восхитительно обнаженная и частично скрытая тенями. В одной руке она держала стакан с виски, а другой вцепилась в подлокотник.
Посмотри, какая красота, сказала она, и Далласа пронзила волна испепеляющей похоти. Лилика обхватила свою аппетитную грудь. Мы можем притвориться. Тебе же нравится притворяться, да? Ты мужчина, а я женщина. Ни больше, ни меньше.
Вот. Вот когда его видение, воплощалось в жизнь.
Он стал твердым, как скала.
Секс?
Нет. Все будет как раньше. Она поставила стакан на столик и встала, свет падал на нее, обнажая дерзкие груди, похожие на бриллианты
соски, светящиеся завитки, выгравированные на коже. В душе.
Ее восхитительный аромат наполнил его, возбуждая, и Даллас едва не упал на колени.
Я хочу большего, прохрипел он. Я хочу секса.
Лилика хмуро на него посмотрела.
Но связь.
Я знаю. Я хочу и эту связь.
Ее глаза расширились, пульс у основания шеи бешено бился.
Я хочу эту связь. И я хочу брака, хочу быть юридически связанным с тобой при свидетелях. Хочу стать твоим постоянным неудобством.
Брак? ахнула она, как будто сама мысль об этом казалась нелепой. Постоянно?
Он не отступил. Не мог. Как-то образом она стала самой важной частью его жизни. Это случилось слишком быстро. Отлично. Неважно. Но факт в том, что это произошло. Он мог потерять ее сегодня. А он не готов к этому.
Я хочу тебя, всю тебя. Хочу все, что ты можешь дать. Даллас подошел ближе и протянул кольцо. Я хочу, чтобы ты носила мое имя. Хочу быть твоим партнером. Легальной занозой в заднице. Хочу быть рядом всегда и навечно.
Лилика дрожащей рукой прикрыла рот.
Даллас Я не Я не могу поверить
Мы больше никогда не будет одни. Неважно, что случится, мы будем друг у друга.
Но зачем я тебе? Я никогда не была в твоем вкусе, и моя ситуация
Ты в моем вкусе, оборвал он. Только ты в моем вкусе. И мы справимся с твоей ситуацией так же, как и с другими нашими проблемами. Вместе.
Лилика задрожала, когда он надел ей кольцо на палец. Она посмотрела на руку, потом на Далласа, потом опять на руку.
Знаю, что этого мало. Я куплю что-то получше. Просто скажи «да».
Почему я должна хотеть чего-то получше? Нет ничего лучше. Оно просто восхитительно, прошептала она, поглаживая его.
Со стоном она бросилась в его объятия, прижавшись губами к его губам.
Он открылся для нее, их языки переплелись, перекатываясь и танцуя. Брачный танец. Ее сладкий вкус разжег жар страсти в его венах, ее волнующий аромат окутал их обоих, создавая кокон. Никто и ничто другое не существовало в этот момент.
Она потянула его за одежду, срывая материал.
Раздевайся. Раздевайся сейчас же.
* * *
Нужда поглотила Лилику. Как только Даллас разделся, она заставила его замедлиться. Он был ее мужчиной. По собственному желанию. Она хотела узнать о нем больше. Все. Хотела спасти его.
Она погладила его музыкальные ноты, выбитые на груди.
Расскажи мне, взмолилась она.
Его зрачки расширились.
Для тебя? Что угодно. Он поцеловал ее в висок. Моя мать сидела на Онадине, и в редкие моменты просветления и веселья, она пела мне.
Онадин. Наркотик, в котором нуждались некоторые иные, чтобы выжить в земной атмосфере. Люди же использовали его для кайфа, даже несмотря на то, что тот разрушал их мозг.
Кончики пальцев прочертили огненную дорожку в его грудной клетке, где цвело древо жизни.
Напоминание мне при каждом взгляде в зеркало, сказал Даллас. Каждое слово и каждое действие это семена. Однажды из него что-то вырастет. Плохое иди хорошее. Все зависит от того, какое семя я посеял.