Юрий рубанул правду, как ее видел, продолжая крепко обнимать Софью. И решился сказать жене потаенные мысли:
Я не дам здесь крепостничество установить, более того хочу добиться, чтобы во всем московском царстве Юрьев день снова ввели повсеместно нельзя смердов на положение холопов переводить!
Им токмо переход к новым владельцам запрещен, муж мой, какие они холопы сейчас?
Будут ими процесс уже пошел. К тому же бояре и дворяне с жильцами хотят не поместья от приказа получать, а вотчины. А из последних крестьянам не выйти уже вначале владельцы им все права урежут, потом поборами обложат, а со временем и на холопское положение переведут. А через срок и продавать начнут уже сейчас о том мечтают. Разве не так, Софушка? Ты же бояр получше меня знаешь!
Жена замерла в его объятиях, ничего не произнеся в ответ. Но Юрий не сомневался, что молодая женщина сейчас просчитывает различные варианты умом ее господь не обидел.
Народец от них в наши земли бежит, Софа! А это боярам не нравится зело. Потому Разину удалось народ на бунт поднять так легко. И разбили его с трудами великими. А теперь представь что будет, если мы лоб в лоб столкнемся. Дойдут мои стрельцы до Москвы, или нет?!
Прокатившуюся по женскому телу дрожь Юрий почувствовал моментально, а потому сразу успокоил жену:
Воевать с Федором я не буду! Наоборот, поддержу твоего брата всеми силами! Знаю от князя Голицына, что реформы в Москве замысли великие отмену местничества хотят провести и разрядные книги сжечь.
Но знатным родам это сильно не понравится и опорой им станет патриарх, вдовствующая царица с малолетним царевичем Петром.
Но стоит ввести Юрьев день, как брат твой подорвет силу боярства, и тем самым сведет на нет любую возможность войны со мной, буде бояре захотят ее начать. Но перед этим они твоего брата отравят и Петрушку на трон возведут, и шапкой Мономаха сего отрока увенчают!
И вот тогда бойня начнется ибо нам с тобой, и деткам нашим, что в чреве своем ты носить будешь, вот здесь
Юрий поднялся с ложа, откинул с жены соболье одеяло. И стал нежно целовать живот Софья застонала, крепко схватила его руками, и они оба не стали сопротивляться охватившей их страсти
Прошло немало времени, когда бешеный перестук сердец успокоился, и у супругов появилась возможность мыслить. И Галицкий хриплым голосом закончил недосказанное:
Нам с тобой не жить на белом свете, Софушка, и нашим деткам тоже. В холопы к Петру не пойду, и челом ему бить не буду. Воевать будем люто! И вот тогда или с нами покончат, или мы врагов своих под нож пустим. Иного выбора у нас просто нет!
Я с тобою, свет мой! Все что в моих силах сделаю. Я ведь иначе на многое смотреть стала. Будто перед глазами сейчас большое прозрачное стекло, что ты мне в терем прислал. А раньше ведь через мутные пластинки слюды взирала, маленькие, в свинцовые переплеты вставленные. Смотришь в них а ничего толком и не видишь.
Свинцовые переплеты у тебя в комнате были?
Юрий насторожился в висках застучали молоточки. Он крепко обнял жену, прижал к себе. На душе стало тревожно, и он переспросил:
У тебя все переплеты оконные из свинца?
Так во всех палатах окна такие их еще фрязи, что строили, вставили. И трубы свинцовые везде проложены по ним вода течет, ведрами ведь не натаскаешься. На поварне ведь воды много требуется на тысячи людей готовят. И в царской мыльне такие трубы, еще со времен Иоанна Васильевича, что на Софье Палеолог, племяннице последнего ромейского базилевса женился. Что с тобой?! Ты белый стал лицом!
Ни хрена себе струя!
Юрий сглотнул, с тревогой посмотрел на жену. Спросил осторожно, поглаживая ладонями ее плечи:
Тебе здесь лучше, чем в Кремле?
Очень, даже голова перестала болеть, и дышать легко. А почему ты побледнел? Что-то случилось?!
Послушай меня внимательно, Софушка. Фрязи эти, архитекторы долбанные, итальянцы поганые, в царских палатах смерть замедленного действия специально заложили, с умыслом злодейским, твари. Есть два металла жидкая ртуть, киноварь, убивает человека довольно быстро, токсичная она очень, зараза. А вот свинец действует более медленно, поколение за поколением его в организмах накапливает. Ядовит свинец, Софушка, не отрава, но смертушку потихоньку готовит. Мне князь Голицын рассказывал, как умирали московские цари, я запомнил. Тогда не понял, но сейчас, после твоих слов, все встало на свои места.
По обнаженному телу жену прокатилась дрожь, и Юрий укутал ее одеялом. Сам же встал с ложа, не обращая внимания на наготу ему стало жарко, даже пот на лбу выступил.
Открой рот!
Юрий присел рядом с Софьей и посмотрел на десна, благо падал яркий солнечный луч. «Свинцовой каймы» на них не имелось, и он вздохнул с облегчением. Потом осторожно спросил:
У брата на деснах под зубами серая кайма есть?
Да, муж мой я говорила, что у Федора они постоянно кровоточат. Скорбут одолевает его
Чушь! Цинга от нехватки витаминов! Капусту квашенную ест? Овощи свежие морковь, лук, чеснок? Фрукты яблоки, груши, сливы?
Да, любовь моя, Софья с тревогой посмотрела на Юрия. Галицкий не сдержался, весь на нервах и запустил длинную тираду из тех слов, что резонно считаются нецензурными.